Название: Драко Малфой и Невозможное счастье

 

 

Автор: Judith aka Jude (s_parker@rambler.ru)
Бета-ридинг: njally (nuance@fromru.com)
Рейтинг: от PG-13 до NC-17, slash, famslash, het
Жанр: мелодрама
Саммари: post-Хогвартс. Длинная и занудная повесть в нескольких stories, повествующая о жизни семейства Поттер-Малфой и их друзей, о том, как Северус Снейп обрел любовь и счастье, о том, что случилось с Люциусом Малфоем, о Сольвейг Малфой-Поттер, и о последней схватке с Сами-Знаете-Кем
Дисклаймер: ничего уже не принадлежит Роулинг, кроме нескольких имен и названий, но я по-прежнему не имею с этого ни гроша
Предупреждение: очень мало канонического ГП, очень много оригинальных персонажей, а также крайне негативное отношение автора к некоей мировой державе, которая слишком много на себя берет. Гражданам и просто фанатам США читать не рекомендую. Очень неполиткорректная история
Еще предупреждение: кто-нибудь обязательно умрет

 

 

История пятая. Девочка идет в школу

 

Скоро-скоро наши зерна упадут в неведомую землю,

В остывшие ладони.

Скоро-скоро скорый поезд увезет того, кто вечно ищет,

Да к той, что и не ждет уже.

Скоро-скоро он узнает, где чужие, где свои,

Он не отбрасывает тени, он идет как лед через ручьи,

Он не нашел себе другую, он влюбился в ведьму, и

Ушел на дно, камнем на дно.

А. Васильев, «Моя любовь»

 

Субботняя Диагон-аллея удостоилась замечательного зрелища.

По тротуару, мощенному цветным булыжником, шли трое. Нет, они не были новичками на Диагон-аллее. Это были представители хорошей колдовской семьи, их знали - и все же каждое их появление заставляло взгляды скользить им вслед, головы сидящих за одним столиком кафе - склоняться друг к другу, губы - шевелиться, вновь и вновь пересказывая всем уже известную, но от этого не менее интересную историю, глаза - поблескивать с тем выражением, которое всегда появляется на лицах людей, стоит им увидеть или узнать что-то интригующее и слегка неприличное.

По тротуару, мощенному цветным булыжником, шли двое молодых мужчин и девочка одиннадцати лет.

Они появлялись здесь и год назад - точно так же шагая в ряд, двое мужчин по бокам, держат девочку за руки.

Они появлялись и пять лет назад - девочка то и дело убегала вперед на резвых пухленьких ножках, светловолосый мужчина ухмылялся и морщил нос, а темноволосый смеялся и догонял малышку.

Они появлялись семь лет назад - темноволосый с сумкой через плечо, девочка четырех лет - на руках у блондина.

Они появлялись десять лет назад - в сопровождении строгой няньки с коляской.

Мужчины были непохожи, как только могут быть непохожи люди, и странно было, что на протяжении вот уже одиннадцати лет их неизменно видят вместе на Диагон-аллее.

Один из них, тот, что был выше ростом, носил длинные волосы цвета платины, стянутые в аккуратный «конский хвост» дорогой заколкой. Темно-синяя мантия, простая и ужасно дорогая, облекала его тонкую фигуру. Гордо посаженная на исключительно аристократическую шею изящная голова была вскинута так надменно высоко, что, казалось, хозяин ее должен непременно спотыкаться на каждом шагу. Возможно, аристократ это предвидел и именно для подстраховки носил в руке, затянутой в шелковую синюю перчатку, тяжелую трость. Стальной наконечник звонко ударял о булыжники. Правой рукой блондин крепко сжимал левую кисть девочки.

Тот, что держал девочку за правую руку, был черноволос и растрепан. Бесформенный свитер домашней вязки (август был прохладным) казался совершенно неуместным рядом с мантией блондина. Даже более неуместным, чем потертые джинсы, по крайней мере, на размер больше, чем требовались молодому человеку. И еще его сумка. Большая, из последних сил притворяющаяся кожаной, с потертым ремнем и обтрепанными швами. Он хмурился. Блондин хранил ледяное молчание.

Девочка казалась удивительно несчастной и растерянной. Возможно, от того, как неприветливы были ее спутники, а возможно, из-за туго стянутых косичек и чересчур строгого наряда. Казалось, она почти готова разреветься.

 

***

Сегодня основополагающим общего душевного состояния семейства Поттер-Малфой стало настроение, в котором проснулся с утра Драко Малфой. А было оно преотвратным.

В результате все то, что в любой другой день было бы прощено, пропущено мимо ушей и проглядано сквозь пальцы, сегодня приравнивалось к уголовно наказуемому преступлению.

Например, за завтраком Сольвейг опрокинула на стол стакан с соком. И было-то там меньше половины. И сидел-то Драко на другом конце огромного малфоевского обеденного стола (три члена семьи вполне могли уместиться за столом в пять раз меньше, но Драко считал, что надо блюсти традиции). И тем не менее, истерика у владельца Имения Малфоев была такая, что Гарри, предпочитающий, как правило, не критиковать методы воспитания Драко (хотя временами они становились воистину драконовскими), не выдержал и громко сказал:

- Прекрати третировать ребенка!

Драко с грохотом бросил вилку на тарелку, встал из-за стола и надменно удалился. После этого ни у Гарри, ни у Сольвейг кусок в горло не лез.

Собирались на Диагон-аллею. Когда одетый с иголочки Драко вышел из гардеробной и увидел, в чем его ожидает в холле Гарри, разразилась буря.

-     Что это такое, Поттер? - насмешливо вскинутая бровь, надменно изогнутые губы. - Возвращение бедного родственничка Гарри? Очаровательно. Думаю, твои магглы это оценят, но позволь тебе напомнить, что мы собирались на Диагон-аллею. Тебе не кажется, что твой наряд несколько неуместен? Или мы будет притворяться, что незнакомы?

-     Малфой, по-моему, я уже появлялся в таком виде в твоем обществе, - раздраженно заметил Гарри. - Что тебя так взбесило именно сегодня?

-     Меня? Взбесило? Выбирай выражения, Поттер. Мне казалось, что мы покупали тебе одежду. Что с ней сталось? Или ты просто не помнишь, где она лежит?

-     Я хожу в том, в чем мне удобно!

-     Да? А о моем удобстве ты подумал? Ты понимаешь, как немыслимо выглядит муж самого богатого волшебника в Англии, одетый в подобные обноски?

-     О своем удобстве ты сам достаточно думаешь! - взорвался Гарри. - И ни о чем другом! Если тебе так хочется, мы можем пойти по разным сторонам улицы, чтобы ты ненароком не запачкался!

-     Позволь тебе напомнить, что нас знают, - Драко пожал плечами. - Впрочем, ты никогда не старался особенно уважать мои желания. Так что я не удивлен.

Он прошел к выходу мимо Гарри, постаравшись не коснуться его полой мантии, взял съежившуюся у двери Сольвейг за руку и вышел вместе с ней из замка. Разъяренный Гарри последовал за ними.

Они молчали всю дорогу до Диагон-аллеи (поскольку Сольвейг было слишком мало лет для аппарации, портключи Гарри не выносил, а камины не любил Драко, потому что в них пачкалась одежда, они использовали для путешествий фамильную самодвижущуюся карету Малфоев). И, в конце концов, Гарри стало стыдно.

В сущности, то, что Драко проснулся такой сволочью сегодня, было отчасти и его виной. Накануне вечером Гарри вернулся домой заполночь.

Из холла он прошел в малую гостиную - эта уютная комната с огромным камином была любимым местом обитания семейства. Камин догорал, Драко сидел в кресле и читал. Когда Гарри вошел, он даже не повернул головы.

-     Прости, я задержался, - виновато улыбаясь, произнес Гарри. Драко поднял на него спокойный холодный взгляд.

-     Задержался? Поттер, задержался - это когда на час или на два. Если у человека рабочий день заканчивается в шесть, а он появляется дома в час ночи, это называется вовсе не «задержался».

-     Я же сказал - прости, - Гарри раздраженно бухнулся в кресло. - Понимаешь, мы…

-     У тебя всегда есть причина, - перебил Драко, снова утыкаясь в книгу.

-     Да, есть, - начал заводиться Гарри. - Потому что я, блин, работаю! Бывают срочные вызовы! Черт побери, Драко, я же аврор! Я работал как проклятый, мы разбирались с какими-то придурками, которые насылали на машины магглов негасимый огонь… я едва не сгорел, надышался дымом и устал как собака, а теперь ты еще решил поиграть в жену-стерву! Ну, спасибо, любимый!

-     Сволочь! - Драко встал и так решительно подлетел к дивану, что Гарри даже съежился, опасаясь, что его сейчас начнут бить. - Я тебе уже раз двадцать говорил, чтобы ты связывался… или оставлял сообщение! Восемь - тебя нет, десять - тебя нет, полночь - по-прежнему нет! Кретин Лонгботтом сообщает, что вас вызвали на опасное задание! Ты хоть понимаешь, что я беспокоился?!

-     Прости… - пробормотал Гарри. Фыркнув, Драко вздернул его на ноги и начал расстегивать пиджак, а затем - рубашку.

-     Он еще и прощения просит…

-     Эээ… - Гарри заулыбался. - Драко, ты чего? Ты хоть душ-то мне позволь принять…

-     Дурак! - рявкнул Драко и, сдернув с Гарри рубашку, приказал: - На пол, живо!

Устроившись на бедрах распростертого на полу Гарри, Драко начал гладить его спину.

-     Ммм… массаж, - пробормотал Гарри, улыбаясь. - Весь день мечтал…

-     Ремня бы тебе, - буркнул в ответ Драко. - Да поздно…

-     Ну почему же? Идея неплоха…

-     Заткнись, Поттер, и не мешай мне работать.

Минут десять царила тишина, нарушаемая лишь ритмичным дыханием Драко и тихими вздохами Гарри. Потом Драко потянулся, встряхнул кисти и лег на Гарри, прижавшись грудью к его спине.

-     Ка-а-акой кайф… - простонал Гарри. Драко довольно улыбнулся. - Не смей ухмыляться…

-     Ты же не видишь…

-     Я чувствую…

Гарри поднял руку и погладил длинные светлые пряди.

-     Ты такой… шелковый…

Драко хмыкнул.

-     А от тебя пахнет.

-     Но ты же сам не пускаешь меня в душ!

Драко снова хмыкнул и нежно прикусил кожу на шее Гарри. Тот одобрительно замычал. Драко поцеловал плечо Гарри, лизнул за ухом, захватил губами мочку и медленно выпустил.

-     Гарри… - нежный-нежный голос…

-     Ммм?..

-     Гарри, а может, тебе… оставить эту работу?

-     Начинается!.. - Гарри поднялся, стряхивая с себя Драко. - Ты не можешь без этого, Малфой!

-     Я пытаюсь воззвать к твоему разуму, Поттер! - раздраженно сказал Драко, вставая с пола. - Ты рискуешь жизнью на этой глупой работе! Ты приходишь домой по ночам четыре раза в неделю! Скоро я буду видеть тебя только на выходных, да и то не факт! Чего ради, Поттер?

-     Я не могу жить на твои деньги, - твердо сказал Гарри. - Чего ты хочешь? Чтобы я был твоей содержанкой?

-     Я не прошу тебя не работать вообще! Я лишь прошу тебя найти другую работу! Потому что эта - опасна!

-     Мне нравится моя работа! Это ты можешь понять?

-     А ты можешь хоть иногда подумать о ком-то, кроме себя?!

-     Странно слышать подобное от тебя, Малфой, - холодно произнес Гарри. Пожав плечами, Драко отвернулся к камину.

После минуты гнетущего молчания Гарри, глубоко вздохнув, подошел к Драко и обнял его за плечи.

-     Солнце мое, давай не будем ссориться. Мне совсем не нравится, когда ты от меня отворачиваешься… Мы ведь уже говорили об этом. И ты согласился со мной… Пойдем спать.

-     Ты же не собираешься считаться с моими желаниями, - тихо и твердо произнес Драко. - Почему я должен считаться с твоими?

Гарри разжал руки и отступил на шаг.

-     Отлично! - раздраженно бросил он. - Сексуальный шантаж в действии. Не жди, что я лягу спать на диване в гостиной. Спокойной ночи.

Может, Драко лег спать в гостиной, а может, уединился в подземелье со своими зельями - этого Гарри не знал. Во всяком случае, в спальню Драко так и не поднялся.

 

***

У Сольвейг была очень хорошая семья. Правда, у ее друзей близнецов Уизли, Рона и Джинни, были папа и мама, и это слегка выбивалось из ее представления о нормальной семье, но, с другой стороны, у Волчонка тоже было два папы. Правда, по словам Волчонка, они никогда не ругались.

В отличие от родителей Сольвейг.

Гарри и Драко (когда она была маленькой, они были «папа Драко» и «папа Гарри», а если рядом был только один, то просто «папа») ругались регулярно. Правда, нестрашно. Если они называли друг друга «Поттер» и «Малфой», это означало, что они поссорились, но ссора эта была какая-то ненастоящая. А вот если они вообще никак друг к другу не обращались - все было очень плохо. Вот как сейчас. Обычно в такие моменты Гарри мрачно молчал, а Драко ругал Сольвейг.

-     Ты можешь идти ровно? - прошипел он, когда она всего лишь один раз подпрыгнула, чтобы посмотреть на новую модель метлы. - Прилично себя вести можешь?

Гарри сердито посмотрел на Драко, обнял Сольвейг за плечи и подвел к витрине.

-     Нравится?

-     Красивая… - прошептала Сольвейг, жадно разглядывая красавицу метлу. Новая модель, «Вихрь» - серебристое древко так и манило прикоснуться. Чтобы лучше видеть, Сольвейг прижалась носом к стеклу.

-     Мне вас долго ждать? - прозвучал сзади надменно тянущий слова голос.

-     Мы тебя не держим, - отозвался Гарри. Внезапно Сольвейг расхотелось смотреть на метлу - она дернула Гарри за руку и прошептала:

-     Пойдем, а то он сердится.

-     Он всегда сердится, - пожал плечами Гарри.

У магазина мадам Малкин им предстояло расстаться.

-     Веди себя прилично, - наставлял Драко Сольвейг, присев перед ней на корточки. - Из магазина не выходи, пока мы не вернемся. Понятно?

Сольвейг кивнула. Ей было немного обидно, что ее поучают, словно ей до сих пор пять лет. Но с Драко в таком состоянии лучше не спорить. Она кивнула и вошла в магазин.

За дверью не выдержала, оглянулась. Сквозь стекло не приникали звуки, зато было видно, как шевелятся губы Драко. Он что-то говорил Гарри - наверное, поручение, - при этом не глядя на него. А Гарри глубоко вздохнул - и вдруг, не дослушав объяснений, шагнул к Драко и крепко его обнял. Драко замер, а потом обнял Гарри в ответ.

Потом объятия разомкнулись, и Гарри что-то сказал Драко, одновременно пальцами выбивая из его гладкой прически несколько прядей, чтобы они упали на лицо. Сольвейг знала - Гарри так делает, потому что терпеть не может, когда Драко зализан.

Потом они легко поцеловались и разошлись в разные стороны. Сольвейг счастливо вздохнула.

-     Здравствуй, дорогуша, - поприветствовала ее мадам Малкин, и Сольвейг сделала книксен, как учила Мэри (хотя, по мнению девочки, книксены давно устарели). - Тоже в Хогвартс? Подожди минуточку во-о-он там - сейчас я закончу и подойду к тебе.

Сольвейг взобралась на низенькую скамеечку, и к ней тотчас подскочил волшебный метр. Пока он измерял ее, девочка оглядывалась по сторонам…

-     Добрый день, милочка.

Подняв голову, Сольвейг увидела незнакомую даму в розовом платье с рюшами. В руках у дамы была шляпная картонка; за ее спиной вертелись два домовика, нагруженные коробками и свертками.

Сольвейг, как и подобает вежливой девочке, снова сделала книксен (при этом даже не покачнувшись, хотя стояла на скамейке) и сказала:

-     Здравствуйте.

-     Ты ведь Сольвейг Малфой-Поттер, верно, деточка?

-     Поттер-Малфой, мэм, - поправила Сольвейг. Лицо дамы ей ужасно не понравилось - какое-то хитрющее, смахивающее на морду мопса.

-     А эти молодые люди, что провожали тебя до магазина?..

-     Это мои родители, мэм, - перебила Сольвейг. Вообще-то, ее тон был имитацией тона Драко, когда он хотел, чтобы от него отвалили. Но то ли получалось у нее не очень хорошо, то ли дама была слишком привязчивой - но она не отвалила.

-     Твои родители, дорогуша? - сладко пропела дама. - Но ведь они оба - мужчины. Кто же из них твой папа?

-     Они оба, - несколько нервно отозвалась Сольвейг.

-     Да? - дама рассмеялась, отчего три ее подбородка противно заколыхались. - Но так не бывает, лапушка. А где же, в таком случае, твоя мама?

-     У меня нет мамы, мэм, - сердито ответила Сольвейг.

-     Так тем более не бывает, - покачала головой неприятная дама. - Ты поспрашивай у своих… гхм… пап, может, они расскажут тебе, где твоя мама. Я, вообще-то, училась вместе с Драко Малфоем и, думаю, знала и твою маму… Может, ты бы хотела…

-     Миссис Крэбб, если не ошибаюсь?

Сольвейг вскинула голову, чтобы посмотреть, у кого это такой невероятный голос. Более всего он напоминал звук, с каким змея могла бы ползти по шелку.

Мужчина, одетый в черное, такой высокий, что у нее закружилась голова, когда она попыталась рассмотреть его лицо - и смутно знакомый, - взглянул на Сольвейг, коротко улыбнулся ей - и снова посмотрел на даму.

-     Профессор Снейп, - буркнула она.

-     Рад, что вы помните меня, миссис Крэбб, - прошелестел все тот же странный голос. - Вы, наверное, очень заняты? Не смею задерживать…

Разозленная, миссис Крэбб ушла, и профессор Снейп присел на корточки рядом со скамейкой Сольвейг, так что их лица оказались на одном уровне.

-     Здравствуйте, мисс Сольвейг, - произнес он. - Рад вас видеть.

И тогда она вспомнила его.

 

***

Гарри возвращался с работы в пятнадцать минут седьмого. Сольвейг знала - на Управление авроров наложены антиаппарационные чары, и поэтому там есть специальная комната для аппарирования. Гарри как-то говорил, что до нее три минуты ходьбы от его кабинета. Минута - на аппарацию. Еще десять минут - пешком от ворот Имения Малфоев до замка. Еще минута - снять пальто и пройти из холла в гостиную. Поэтому он приходил в пятнадцать минут седьмого.

А они всегда ждали его в гостиной: Сольвейг валялась на пушистом каминном коврике - то с игрушками, то с красками и альбомом, то с книжками, - а Драко сидел в кресле с книгой или газетой.

Потом входил Гарри, и Сольвейг кидалась к нему, и с ней на руках Гарри подходил к Драко, чтобы поцеловать его.

Потом могло быть по-разному. Иногда Гарри сразу уходил, чтобы принять душ. И тогда Драко подзывал Добби, их домового эльфа (Сольвейг гордилась тем, что у них в доме служили два уникальных эльфа, получающих за свой труд плату и один выходной день в две недели), чтобы распорядиться подавать ужин. Иногда Гарри говорил, что он голоден как волк, и они сразу шли ужинать. А иногда он падал на диван (или даже на пол), и начиналась игра.

То есть, она думала, что это игра, когда ей было пять лет. Потом - лет в девять - Рон и Джинни доходчиво объяснили Сольвейг, что это, собственно, такое, и зачем оно надо (близнецы Уизли были старше Сольвейг на год и, несмотря на папу - Министра Магии, - не отличались вообще никакими манерами). Тогда, анализируя свои воспоминания - у Сольвейг была отличная память, она запоминала порой такое, что, казалось, никак не должно было умещаться в голове у ребенка, - она поняла, что да, временами это была игра. Щенячья возня на полу или на диване, и если Сольвейг вдруг напрыгивала на Гарри и Драко, ее подхватывали, утягивали в водоворот рук и ног, смеха и воплей; начиналась щекотка и шутливая потасовка.

Но иногда…

Став чуть старше, она научилась понимать, когда можно встревать, а когда - нет. Другое дыхание, другие взгляды… Но в пять лет она еще не понимала разницы, и поэтому, когда она однажды попыталась поиграть, а Драко вдруг повернулся к ней - на его скулах горели красные пятна, а глаза были темными и страшными - и тихо прошипел:

- Пошла вон! - а она, испугавшись, посмотрела на Гарри, который всегда защищал ее, если Драко был не в духе, и увидела, что он лежит на полу, чуть повернув голову и тяжело дыша, и даже не смотрит на нее, и ей оставалось только пулей вылететь вон из гостиной - поэтому она, рыдая, бежала по темнеющему саду, пока не налетела на что-то темное, мягкое, пахнущее сушеными травами.

- Здравствуйте, мисс Сольвейг, - произнесло препятствие мягким шелестящим голосом. - Рад вас видеть.

Она подняла голову, увидела высоко над собой смутно белеющее во мраке лицо и сообразила, что это, наверное, тот самый господин, что приехал к ним сегодня днем. Она так испугалась его, когда увидела, что даже не запомнила имени, которым его назвал Драко. Но сейчас ей было решительно все равно.

- Что вас так расстроило? - спросил господин, присаживаясь на корточки перед Сольвейг и все равно оставаясь выше ростом.

- Они меня выгнали! - она притопнула ножкой. - Они там играют вдвоем, а меня выгнали. Они меня не лю-у-убят! - и она вновь разревелась.

Сквозь пелену горя она почувствовала, как господин взял ее за руку.

- Давайте погуляем, мисс Сольвейг.

Так, держась за руки, они дошли до освещенной беседки с качелями. Господин усадил Сольвейг на качели и стал неторопливо раскачивать. Постепенно она успокоилась. Тогда он заговорил:

- Это не совсем игра, мисс Сольвейг. Так бывает, когда два человека очень сильно любят друг друга. Им иногда хочется остаться только вдвоем, и чтобы никто не мешал…

- А как же я? - шмыгнув носом, спросила Сольвейг. - Разве они меня не любят?

- Любят, - согласился он. - Но это не то же самое. Если я начну объяснять вам сейчас, вы вряд ли меня поймете. Но когда вы вырастете, обязательно появится человек, которого вы полюбите так же, как Гарри любят Драко и Драко - Гарри. И тогда вы поймете, в чем разница.

- А когда? - спросила Сольвейг, которая всегда была ужасно любопытна.

- Не раньше, чем лет через десять, - улыбнулся он. Сольвейг расстроилась.

- Но это же еще нескоро!

- Ничего не поделаешь, - усмехнулся ее собеседник.

Потом, когда совсем стемнело - Сольвейг, правда, не заметила, как это произошло, потому что господин, показавшийся ей таким страшным сначала, оказался ужасно забавным и рассказывал ей смешные истории про Гарри, Драко, крестную, Гермиону, когда они еще были маленькими и учились в школе, - в саду послышались голоса - это Гарри и Драко искали ее. Первым в беседке появился Драко - он сел на качели рядом с Сольвейг и усадил ее к себе на колени.

- Ну, что такое, котик? Мы плакали? Нехороший папа нас выгнал, да? - он, виновато улыбаясь, поцеловал Сольвейг в щеку. - Ну, прости, малыш. Больше не буду на тебя кричать.

- Пап, ты меня любишь? - тихо спросила Сольвейг, уткнувшись носом ему в шею.

- Конечно!

- А Гарри?

- И Гарри любит. Правда, Гарри?

Растрепанный и какой-то сонный Гарри как раз вошел в беседку, щурясь от света.

- Правда, - улыбнулся он. - Здравствуйте, профессор.

- Добрый вечер, Поттер, - холодно отозвался тот.

- Иди сюда, кисуня, - Гарри распахнул руки, и Сольвейг, спрыгнув с колен Драко, подбежала к нему. Гарри подхватил ее на руки, и они пошли в замок. Позади переговаривались Драко и господин в черном. И Сольвейг услышала, как Драко обратился к нему - Северус.

 

***

- Здравствуйте, профессор, - пробормотала Сольвейг, в третий раз за день делая книксен. В этот раз, однако, скамейка подкачала - Сольвейг пошатнулась и непременно упала бы, не поддержи ее Северус.

- Что вас так расстроило? - спросил он, когда она восстановила равновесие.

- Ничего, сэр, - деланно бодро отозвалась Сольвейг. Снейп усмехнулся.

- Люблю маленьких детей - они не в пример правдивее старших, - Сольвейг покраснела. - Бросьте, эта обезьяна в розовом наверняка наговорила вам гадостей.

Сольвейг фыркнула.

- Обезьяна?

- Или мопсиха, - вежливо отозвался Снейп, однако в глубине его глаз прыгали искры смеха. - Как вам больше нравится?

- Это не очень-то вежливо, - лукаво посмотрела на него из-под челки Сольвейг. Снейп приподнял бровь.

- А кто слышал? Я давно знаю миссис Крэбб - еще с тех временем, когда она была мисс Паркинсон. Она очень не любит ваших родителей.

- Почему?

- Потому что она мечтала выйти замуж за Драко Малфоя, - усмехнулся Снейп. Сольвейг скорчила рожу. - Ваш отец тоже так думал. Что же она вам сказала?

- Спросила, где моя мать, - после короткой паузы произнесла Сольвейг. И, низко опустив голову, добавила: - Сэр, а вы… вы что-нибудь знаете про мою маму?

- Знаю, - кивнул Снейп. Сольвейг вскинула на него молящие глаза. - Но рассказывать не буду.

- Почему?

- Потому что это - семейное дело. Драко и Гарри вам со временем расскажут, я думаю.

- Они мне ничего не рассказывают, - пробурчала Сольвейг. В этот момент к ним подлетела мадам Малкин, и Снейп отошел, чтобы не мешать примерке.

Когда школьные мантии были выбраны и подогнаны, Снейп помог Сольвейг слезть со скамейки и спросил:

- Куда ушли ваши родители?

- Драко - за письменными принадлежностями, а Гарри - за учебниками, - ответила Сольвейг. - А что?

- Хотите прогуляться, пока их нет?

- Вообще-то, Драко сказал ждать их в магазине, - усомнилась Сольвейг.

- Ничего, мадам Малкин передаст им, чтобы не волновались, - отмахнулся Снейп. - Так что же? Я хочу сделать вам подарок.

- Подарок? - просияла Сольвейг. - Мне? А за что?

- В честь начала учебного года, например, - предположил Снейп. - Или на день рождения.

- Он был в апреле!

- Тогда на день рождения Гарри.

Сольвейг рассмеялась. Они уже перешли на противоположную магазину мадам Малкин сторону улицы; ее ладонь была крепко схвачена рукой Снейпа.

- Что вы хотите? - спросил Снейп.

- Зверюшку! - немедленно отозвалась Сольвейг.

- Почему не книгу?

- У меня уже есть.

Снейп хмыкнул.

- Тогда почему не что-нибудь для квиддича?

- Первокурсники не играют в квиддич, - с мрачной тоской в голосе отозвалась Сольвейг.

- Вообще-то, в этом году это правило отменили, - заметил Снейп. - Довольно глупое правило, по-моему. В конце концов, можно с тем же успехом разбить себе голову и на втором курсе, верно?

- Ага! - отозвалась подпрыгивающая Сольвейг. - А кто отменил? Это вы отменили? Вы же директор, правильно? Ой, как здорово! А меня возьмут в команду?

- Ну, если бы вы попали в Слизерин, я бы точно мог вас рекомендовать, - усмехнулся Снейп. - Вы хорошо летаете, я видел. Но ведь вы можете попасть и в Гриффиндор, верно?

- Гарри учился в Гриффиндоре, - кивнула Сольвейг. - А Драко - в Слизерине, - она задумалась.

- А вы бы куда хотели?

- Я не знаю, - растерянно отозвалась Сольвейг. - Наверное, все же в Гриффиндор. Или в Слизерин… Ох… Только бы не в Хаффлпафф!

- Это точно, - Снейп слегка поморщился. - Ну вот, мы и пришли.

«Заманчивый зверинец» - прочла Сольвейг вывеску, и они вошли внутрь.

- Хотите купить питомца для девочки? - моментально среагировала на их появление ведьма за прилавком. - Какого именно?

- Знаешь? - наклонился Снейп к Сольвейг. Она покачала головой. - Тогда выбирай. Любезная, - Снейп двинулся к прилавку, - мне нужен грызун…

Сольвейг передернулась. Она не могла понять, кто может согласиться добровольно держать в доме грызунов. Поэтому сразу отвернулась от противных черных крыс в клетке на прилавке.

Под потолком щебетали птицы. Вдоль окон стояли аквариумы - с лягушками, черепахами, рыбами и еще неизвестно чем. Рыбы беседовали. Черепахи поблескивали драгоценными панцирями. Лягушки пели хором, причем одна из них играла на миниатюрной скрипочке. Сольвейг вновь передернуло - теперь уже от неприятных воспоминаний.

Самыми интересными были котята, свернувшиеся комочками в корзинках. На корзинках крепились ярлычки: «Здоровье», «Поиск пути», «Для гадалок» (полная корзина черных, как ночь, котят), «Уют в доме», «От врагов», «Обычные (сикль за пяток)».

- Возссссьми меня, - прошелестел кто-то над ухом Сольвейг. Оглянувшись, она увидела, что на искусственной лиане, крепящейся к потолочной балке, примостилась змейка, светло-зеленая, с серебристыми ромбиками на голове и спинке.

- Ты умеешь разговаривать? - удивилась Сольвейг. Змея покачала головой.

- Не я, а ты умеешшшшь… Я жшшше не более, чем любая другая зсссмея…

- Не знала, что змеи умеют разговаривать, - заметила Сольвейг.

- Не только зсссмеи, - ответила змейка. - Проссссто ты умеешшшь рассссговаривать на ссссерпентарго. Воссссьми меня. Сссо мной тебе будет интересссснее.

- А ты не ядовитая? - спросила Сольвейг. Ее собеседница покачала головой. - А как тебя зовут?

Змея издала какой-то невероятный шипяще-свистящий звук и качнула головой, явно представляясь.

- Это твое имя? - удивилась Сольвейг. - Знаешь, вряд ли мне удастся его повторить.

- Это ничего, - успокоила змея. - Придумаешшшшшь мне другое. Только, пожалуйста, не зсссабудь ссспросссить у меня.

- Хорошо, - кивнула Сольвейг, протягивая руку. Змейка обвилась вокруг запястья девочки, явно весьма довольная новым насестом.

- Змея? - удивился Снейп, разглядывая приобретение Сольвейг. - Ну, с таким питомцем тебе одна дорога - в Слизерин.

Он расплатился, и они вышли из «Заманчивого зверинца».

Возле магазина мадам Малкин прохаживался взад-вперед Драко. Выражение его лица не сулило Сольвейг ничего хорошего, но Снейп ободряюще сжал ее руку.

- Вроде бы я велел тебе ждать, - скрестив руки на груди, произнес Драко. - Здравствуй, Северус.

- Здравствуй, Драко, - Снейп усмехнулся. - Боюсь, что это моя вина. Я увел Сольвейг. Так что, будь добр, не ругайся.

- Профессор Снейп - защитник детей, - буркнул Драко. - Бред! Она тебе не сильно надоедала?

- Скорее, я ей надоедал, - ответил Снейп.

- А у меня змея есть, - тихо встряла Сольвейг.

- Змея? - вскинулся Драко. - Какая еще змея? Не ядовитая, надеюсь?

- Нет, обычный колдовской декоративный ужик, - ответил за Сольвейг Северус. - Похоже, твоя дочь нашла с ним общей язык.

- Это не он, а она, - сердито пробурчала Сольвейг. - Мы разговаривали.

- Вы - что?

Тон Драко был таким, что Сольвейг вздрогнула. По этому тону она поняла, что ругать ее за разговор со змеями не будут. И все-таки ей почему-то стало страшно…

-     А вот и я! - к группке подлетел Гарри. - Здравствуйте, профессор. Извините, я задержался - встретил Перси с женой. Рон и Джинни там тоже, кстати, - он щелкнул Сольвейг по носу, обнял Драко и притянул его к себе. - А что с твоим лицом, солнце?

-     Ребенок завел себе питомца, - кисло отозвался Драко. Сольвейг приподняла крышку корзинки, и змейка немедленно высунула головку.

-     Ах-ссс, ещщщще один говорящщщий. Зссдравссствуйте, сссэр.

-     Привет, - сказал Гарри.

-     Ссславная ссссемейка, - прошептала змейка и снова нырнула в корзинку.

-     Что она говорит? - спросил Драко.

-     Что у нас славная семейка, - в один голос отозвались Гарри и Сольвейг. Гарри внимательно посмотрел на дочь.

-     Не знал, что ты говоришь на серпентарго.

-     Я тоже не знала, - Сольвейг вопросительно посмотрела на родителей, потом на Снейпа. - А что, это плохо?

-     Да нет, - Гарри пожал плечами. - Как ты думаешь ее назвать? По-моему, Серпентина - вполне подходящее имя для змеи, - и он весело посмотрел на Драко. Тот, однако же, веселья супруга не разделял.

-     Я знаю еще одно подходящее имя для змеи, - буркнул он. - Только мне не хочется его называть.

Он развернулся и пошел прочь. Сольвейг взяла Гарри за руку.

- Он сердится, да?

- Не на тебя, солнышко, - Гарри обнял дочь. - Просто он вспомнил кое-что неприятное. Пошли, догоним его. Прогуляетесь с нами, профессор?

- Почему бы и нет? - кивнул Снейп.

Они догнали Драко, и Гарри, выпустив руку Сольвейг, приобнял мужа за плечи и начал что-то тихонько нашептывать ему на ухо. Тогда Снейп взял Сольвейг за руку, и они пошли чуть позади Гарри и Драко.

У кафе Флориана Фортескью они встретили Перси Уизли, очень важного, в цилиндре, его жену Стейси и их детей, Рона и Джинни. Стейси тоже была рыжей, но более темного оттенка, чем ее муж. А близнецы были ужасно похожи - только Рон был выше ростом.

Они налетели на Сольвейг, закружили, и после обмена выкриками («Мама, папа, можно, мы сходим во «Все для квиддича»?», «Мистер Гарри, мистер Драко, можно, мы возьмем Сольвейг?», «Только ненадолго, уже темнеет» и «Сольвейг, учти, мы должны еще зайти к Олливандеру») умчались прочь.

Стейси сказала:

- О Боже, неужели мы наконец-то посидим в тишине?

Гарри сказал:

- Драко, перестань киснуть.

Перси сказал:

- Как дела на работе, Гарри?

А Драко сказал:

- Выбирай выражения, Поттер, я вовсе не кисну.

А профессор Снейп не сказал ничего.

 

***

Уже совсем стемнело. Карета с семейным гербом Малфоев на дверцах летела домой.

Сольвейг спала, вытянувшись на обитой кожей скамеечке и подложив под голову вышитую думку. Ее укрывал плед; вокруг запястья обмоталась новая питомица.

Напротив сидели Гарри и Драко. Драко забрался на сиденье с ногами, устроив голову у Гарри на плече. Гарри перебирал его рассыпавшиеся волосы, время от времени незаметно приникая губами к платиновой макушке.

- Снейп мне рассказал, - нарушил тишину голос Драко, - что у Малкин Сольвейг столкнулась с Панси. И та ей задавала разные дурацкие вопросы - про маму и все такое…

- Думаешь, она нас спросит?

- Ну, когда-нибудь она точно спросит.

- И что мы ей скажем?

- Не знаю…

Снова стало тихо. Потом Гарри спросил:

- Ты беспокоишься из-за серпентарго?

- Да.

- Но ведь я тоже змееуст. Может, это у нее наследственное?

- Гарри, но ведь ты не по рождению змееуст. Это не твои способности.

- А Мина… - начал было Гарри, но тут Драко отстранился от него и резко сел прямо, спуская ноги на пол. Гарри вздохнул. - Прости.

- Никогда не произноси при мне этого имени, - сказал Драко, и Гарри поежился.

- Не буду. Прости. Не буду, - он снова привлек Драко к себе и поцеловал его в уголок рта. - Мне тоже неприятно вспоминать…

- Меня беспокоит Сольвейг, - прошептал Драко в полуоткрытые губы Гарри.

- Она с нами, - Гарри начал покрывать поцелуями лицо Драко. - И с ней ничего не произойдет.

- А в Хогвартсе…

- Там Снейп. Он не даст ее в обиду…

- Когда-нибудь она нас спросит, Гарри…

- Тогда и подумаем, что ответить…

 

***

Двое молодых мужчин и светловолосая девочка шли по платформе номер девять и три четверти. Гарри катил тележку. Драко морщился - его раздражала суета и толкотня. Сольвейг подпрыгивала и пританцовывала, то забегая вперед, как будто искала кого-то, то возвращаясь назад и умоляюще заглядывая в глаза родителям. Она походила на щенка, которого выпустили погулять.

-     Сольвейг, не мельтеши уже! - прикрикнул на нее Драко. - Господи, можно же вести себя нормально!

-     Успокойся, Драко, - произнес Гарри.

-     Боже, меня все бесит! Меня толкают! И вообще…

-     Успокойся, - все так же ровно перебил Гарри. - Солнце, может, ты перестанешь скакать и скажешь все-таки, чего тебе от нас надо?

-     Я хочу найти Рона и Джинни! - Сольвейг подпрыгивала на месте. - Я хочу ехать с ними! А если все места уже заняты? - она сложила ладошки: жест, который заставлял таять сердце Драко и бесил Гарри, потому что казался ему целиком и полностью нарочитым. Кажется, маленькая чертовка об этом догадывалась и играла в основном на Драко.

-     Солнышко, - Малфой присел на корточки, - успокойся. Наверняка Рон и Джинни уже заняли тебе место.

-     Давай их поищем? - Сольвейг склонила голову к плечу, и Гарри снова перекосило. – Aides-moi, Papa, veux-tu?  J'ai peur, que j йgarai dans le train.

Французский был последним снарядом, который Сольвейг выпускала по Драко. Гарри фыркнул.

-     Я отнесу вещи в багажный вагон, - сказал он. - А вы тут… развлекайтесь.

Он покатил тележку дальше по перрону, а Сольвейг и Драко вошли в вагон.

После долгих мытарств - в основном для Драко, потому что именно ему наступали на ноги пробегающие по коридорам вагонов первокурсники и именно его толкали неуклюжие подростки с курсов постарше, - они все-таки нашли близнецов Уизли. Джинни и Рон, отталкивая и перебивая друг друга, орали что-то в окно - кажется, перечисляли, кто из них что забыл. Стейси Уизли, хотя и разительно отличалась от своей свекрови лицом и статью, сейчас, разъяренная и уперевшая руки в боки, очень ее напоминала. На краткое мгновение Драко развеселился, представив себе, на что бы стал похож Поттер, если бы женился на Джинни Уизли.

Поезд был полон воспоминаний - ненужных, дурацких, горестных, отвратительных, сладких…

В углу купе, в тени, примостился мрачный подросток с длинными темными волосами.

-     Рон! Джинни! - Сольвейг, естественно, моментально забыла про отца, метнувшись к друзьям, а те, в свою очередь, тут же забыли про стоящую на платформе мать. На несколько мгновений три человечка стали клубком рук, ног, сияющих прядей - рыжих и платиново-белых… Потом клубок утихомирился, распался на составные, и Сольвейг сказала:

-     Привет, Реми, - и, повернувшись к отцу, добавила: - Ну все, ты можешь идти.

-     Спасибо, милая, - Драко отвесил иронический поклон, потом принял обязательный поцелуй в щечку и ушел.

На перроне стояла злая Стейси. Вообще-то, Драко по-прежнему не питал особой любви к Уизли, но Перси Уизли все-таки был Министром Магии, и именно поэтому, впервые за несколько сотен лет, нога представителя рода Уизли ступила на территорию Имения Малфоев.

-     Доброе утро, Драко, - произнесла жена министра. - А где Гарри?

-     Сдает вещи в багаж, - ответил Драко. - Надо полагать, господин Министр здесь не присутствует?

Стейси фыркнула.

-     Нет, разумеется. Пришлось взять шофера… Я говорила Перси, что детей надо отправить в Хогвартс министерской машиной… но он и слушать не желает! Говорит, обычай… Средневековый пережиток! Шофер - идиот! Я уверена, он перепутает бирки…

В обществе Стейси Уизли Драко неизменно начинал тосковать. Кажется, она слишком буквально воспринимала то утверждение (очень сомнительное, на взгляд Драко), что никто не понимает женщин лучше, чем геи. Причем она решительно отказывалась считать геем Гарри. Практически все друзья Гарри и Драко - кроме тех немногих, вроде Гермионы, Паркер или Ксавье, которые знали точно, - считали, что «мужчина» в их семье - Гарри. Драко это не обижало. Его смешило только, когда Стейси заводила монолог на тему «Эти современные мужчины».

Поэтому он перестал слушать Стейси. Сольвейг корчила ему рожицы через окно купе, а потом вдруг сделала большие глаза, и тут же Драко обхватили сзади за талию и прижали к теплому и сильному телу.

- Поттер, кругом люди.

- Здравствуй, Гарри, - сказала Стейси, с картинным умилением наблюдая за ними.

- Здравствуй, Стейси, - ответил Гарри. - Поросенок нашел своих друзей?

- Каждый непослушный поросенок, между прочим, вырастает в крупную свинью, - заметил Драко. - Это сказал ваш маггловский писатель Льюис Кэррол.

- Наш маггловский? Я маггл? Спасибо, любовь моя… И вообще, причем тут я? Это тобой она вертит, как хочет. Сложенные лапки, пара фраз по-французски - и вот папа Драко уже и растаял.

- Ну да? - Драко, улыбаясь, развернулся в его объятиях. - А когда она делает вот так, - он сбросил пару прядей на глаза и посмотрел на Гарри исподлобья, сложив губы как для поцелуя, - кто растекается лужицей по полу?

- Потому что это похоже на тебя.

- Я так никогда не делаю!

- А жаль…

Драко с неудовольствием посмотрел на Стейси, потом высвободился из рук Гарри и повернулся к вагону. Сольвейг смотрела на них грустно и немного обиженно. Выражение ее лица можно было понять как «эй, ну вы же меня пришли провожать, что же вы там обжимаетесь?»

Мгновением спустя лицо ее исчезло, а еще через минуту она вылетела из вагона и с разбегу повисла на шее у Гарри.

- Ну, ты чего, котик? - растерянно пробормотал тот, обнимая дочь. Сольвейг оторвала лицо от груди Гарри и посмотрела на Драко.

- Вы же меня не забудете, да?

- Забудешь тебя, как же, - вздохнул Драко, обнимая Сольвейг в свою очередь. - Бегом, сейчас поезд поедет…

- Вы будете скучать? - настаивала Сольвейг.

- Будем, дурашка, конечно, будем, - улыбнулся Гарри.

- Я же… вы же… - в глазах девочки была бездна отчаяния, и она промолвила совсем тихо: - Я же теперь вам мешать не буду… вы вдвоем…

Драко вздохнул. А Гарри поднял Сольвейг на руки.

- Солнце, ты нам не мешаешь. Нисколько. Никогда. Перестань реветь. Ты же хотела в Хогвартс? Конечно, мы тебя не забудем. Что за глупости, ну?

- Все, - Драко оторвал Сольвейг от Гарри и вытер ей слезы. - Хватит реветь, Сольвейг. Ты уже взрослая. Сейчас поедет поезд. Я тебе буду писать. Каждый день по сове.

- А Гарри? - шмыгнула носом Сольвейг.

- Гарри не будет, он не умеет.

Сольвейг рассмеялась и снова шмыгнула носом.

- Ну, я пошла?

- Иди, иди, - Драко наградил ее легким шлепком. Улыбнувшись - немного растерянно - она поднялась по ступенькам. В это же время прозвучал свисток.

- Уфф… - сказал Гарри.

- Да, бедняжка Джинни тоже так плакала, так плакала… - заметила Стейси, про которую уже успели забыть.

Поезд зафырчал, потом задымил, потом лязгнул, а потом медленно, с усилием, двинулся с места. В этот момент что-то пребольно ударило Гарри по ногам. Это была большая собака.

 

***

Сольвейг вошла в купе и с подозрением посмотрела на присутствующих - будут ли смеяться. Рон и Джинни, видимо, из чувства самосохранения, ничего не сказали. Только Волчонок, иронично ухмыляясь, заметил:

- Ты ревела.

- Ну, ревела! - грубо сказала Сольвейг. - Тебе-то что?

Очевидно, Волчонку нечем было комментировать. После паузы Рон сказал:

- Меня так бесит, когда папа обнимает маму…

Волчонок снова ничего не сказал. Он лишь покосился на Рона с тем превосходством в глазах, с которым всегда смотрит старший мальчишка на младшего, даже если он старше не более чем на полгода, и перевел взгляд на платформу. И сию же минуту не по-детски мрачное лицо его осветилось.

- Сириус! - закричал он. - Сириус!

Поезд дернулся, трогаясь с места; Волчонок, который в этот момент как раз вскочил со скамьи, едва не упал снова. Но удержался на ногах и рванул вниз оконную раму. По платформе, неотвратимо ускользающей из-под поезда, бежал большой черный пес.

-     Сириус! - выкрикнул Волчонок, наполовину высовываясь в окно. Совершив фантастический прыжок, пес подлетел к окну и успел лизнуть руку мальчика. А потом свалился на платформу, едва устояв на ногах. Стремительно разогнавшийся поезд оставил его позади.

Волчонок упал на скамью, бессознательным жестом прижимая ладонь к щеке…

 

***

Сириус Блэк, пошатываясь, стоял на самом краю платформы. Создавалось ощущение, что он впал в прострацию.

- Ты едва не сломал мне ноги, - произнес Гарри, и одновременно с ним Драко сказал:

- Ты мог свалиться под поезд.

- Да, - ответил Сириус обоим, глядя вслед поезду.

- Он уже во второй раз едет в Хогвартс, - заметил Драко. - О чем ты беспокоишься?

- Он перешел на третий курс, - грустно сказал Сириус. - В прошлом году прошел программу двух курсов, сдал все экзамены, и вот теперь… Он так быстро живет. Спит три часа в сутки… Ему хватает.

- Сириус, предполагается, что ты должен это знать… он ведь не вполне человек, - с легкой насмешкой произнес Драко.

- Знаю, - еще грустнее согласился Сириус. - Но я-то человек…

Никто ему не ответил. Трое мужчин стояли на платформе и смотрели вслед поезду, который уже скрылся из вида.

Драко опомнился пять минут спустя.

- А где Стейси? - спросил он, оглядевшись.

- Какая Стейси? - спросил Сириус.

- Стейси Уизли, - ответил Гарри. - Аппарировала, наверное.

- Блэк, дай сигарету, - сказал Драко, увидев, что Сириус достает из кармана пальто пачку.

- Ты же бросил, - укоризненно заметил Гарри.

- У меня стресс, - возразил Драко, прикуривая. - Ой, кайф! Поттер, это делает меня абсолютно счастливым, а ты мне запрещаешь… Где твоя гриффиндорская совесть?

Гарри хмыкнул.

- Растворилась в твоей слизеринской… - он не закончил, потому что Сириус расхохотался, едва не выронив сигарету.

- Вот уж не знал, - спокойно произнес Драко. - Теперь буду знать, где у тебя совесть… точнее, где она была.

Он выкинул окурок и бесцеремонно залез в карман Сириуса в поисках пачки.

- Твой муж ко мне пристает, - сообщил Сириус Гарри. Драко, хмыкнув, закурил вторую сигарету, и Гарри жалобно сказал:

- Теперь от тебя будет пепельницей пахнуть!

Драко метнул в него острый взгляд.

- Ну так не целуйся со мной. Я тебе не навязываюсь.

- Кстати, а как Сольвейг? - неожиданно спросил Сириус. - Она… в порядке?

Молодые люди вздохнули в унисон, и Гарри сказал:

- Может, зря мы столько времени держали ее при себе? Она так замкнута…

- Я должен был отдать ее в Начальную Магическую, что ли? - мгновенно вспылил Драко. - Это заведение для нуворишей? Еще не хватало!

- Ладно, хватит вам, - добродушно оборвал перепалку Сириус. - Близнецы ее быстро адаптируют. И почему вы вечно ссоритесь по всякому поводу?

- Он зануда, - в два голоса ответили Гарри и Драко. Сириус, расхохотавшись, подхватил обоих под руки и потащил к барьеру.

- Тут поблизости есть очаровательный бар, - сообщил он. - И кстати, Малфой, если этот придурок откажется с тобой целоваться потому, что от тебя, видите ли, куревом пахнет, то я тебя поцелую. Пойдет?

- Вполне, - весело ответил Драко и подарил Гарри дразнящий взгляд. В следующее мгновение он был схвачен, руки выкручены за спину, а рот - крепко запечатан. Поцелуем.

 

***

Ремус Джеймс Люпин-младший по прозвищу Волчонок, которого также называли Реми - с ударением на второй слог (имяобразование принадлежало Драко, и Волчонок ненавидел его так же, как ненавидел белокурого отца своей лучшей подруги) - действительно перешел в этом году на третий курс, хотя учился в Хогвартсе всего год. Это его радовало. К концу прошлого учебного года он обогнал своих сокурсников не только в знаниях, но и физически - даже если бы у него и были друзья в Хогвартсе, вряд ли они остались бы таковыми. Волчонок завел себе правило не обзаводиться друзьями. Люди жили гораздо медленней, чем он сам. Это создавало проблемы.

Собственно говоря, Сольвейг Поттер-Малфой не была его лучшей подругой. Она была единственной. А близнецов Уизли Волчонок не любил - они шумели, галдели и вообще изрядно действовали ему на нервы; в их присутствии даже Сольвейг из задумчивого, такого близкого и родного Волчонку существа превращалась в нечто шумное и занимающее слишком много места.

Вот такая Сольвейг, как сейчас - уткнувшаяся носом в окно, специально, чтобы никто не видел ее слез - Волчонок чувствовал их на запах, поэтому знал, что она плачет, - его вполне устраивала. Уизли несколько раз пытались вывести ее из меланхолии, но на всех их шутки она отзывалась бледной улыбкой и вновь отворачивалась. В конце концов, близнецы сбежали. Тогда Волчонок подсел к Сольвейг и погладил ее по плечу.

-     Ну, хватит уже реветь, - произнес он. - Им ведь тоже не помешает отдохнуть от тебя… Нельзя быть такой эгоисткой, - добавил он, со странным удовлетворением наблюдая, как вновь искривились губы Сольвейг. - Хватит уже. Родители никогда не забывают своих детей.

-     Ну-ну, - огрызнулась Сольвейг. - То-то Сириус опоздал к отходу поезда.

Это был удар ниже пояса, и нанесен он был намеренно. Волчонок прикусил губу и слегка отодвинулся.

-     Его что-то задержало, - произнес он нарочито спокойно.

-     Ну да, - фыркнула Сольвейг. - Просто он забыл. Он всегда все забывает, ты же знаешь. Про гаррин день рождения, про подарки на Рождество…

-     Он не забыл! - голос Волчонка уже звенел. - Он просто задержался!

-     Конечно, - кивнула Сольвейг. - Тем более что он ведь тебе не отец. Я имею в виду, не родной.

Волчонок подскочил, словно на скамье под ним внезапно выросли гвозди, вернулся на свое место и мрачно уставился в окно. В молчании прошло минуты три. Впрочем, Сольвейг не чувствовала уже ни злости, ни обиды - все выплеснулось из нее в ругачке с Реми. Они мотали друг другу нервы с тех пор, как вообще научились это делать сознательно.

-     Волк, - позвала Сольвейг. Тот посмотрел на нее из-под темной челки. - Ладно тебе…

-     Ага, - он кивнул. Вновь наступило молчание, но теперь - мирное.

Еще через несколько минут дверь купе открылась, и с шумом и гоготом в нее ввалились близнецы Уизли в сопровождении кучки сокурсников. Вместе с ними в купе проникла девочка невысокого роста с копной темно-русых волос. Она сразу подсела к Сольвейг.

-     Привет, - сказала она. - Я тебя знаю, ты Сольвейг Малфой-Поттер.

-     Поттер-Малфой, - привычно поправила Сольвейг.

-     А я - Мара Финниган. Я как-то были у вас на Рождество, приезжала вместе с моим двоюродным братом, Шеймусом.

-     Ага, - сказала Сольвейг, - я помню.

-     Ты на какой факультет попадешь, как ты думаешь? - продолжала тараторить Мара. - У меня вот мама училась в Рейвенкло, а папа - в Хаффлпафф. А Шеймус - в Гриффиндоре. Вот и я думаю…

 

***

-     Проблем с Попечительским Советом не было? - спросил Рем Люпин у своего начальника, директора школы Ховартс профессора Северуса Снейпа.

-     Не было, - коротко ответил Снейп.

-     А что насчет Зельеварения? - осторожно спросил Люпин. Снейп бросил на него короткий злой взгляд.

-     Люпин, должен ли я тебе напоминать, что Зельеварение - самая сложная…

-     Северус, не начинай, прошу тебя, - мягко произнес Люпин. - Ведь у мальчика аллергия. Он просто не переносит резких запахов, я знаю, каково это. В полнолуние мне тоже всегда было плохо от трав.

-     Так что же ты его на домашнем обучении не оставил, мальчика своего? - саркастически осведомился Снейп.

-     Там же Сириус…

-     Ну да! - язвительно отозвался Снейп. - Оставлять ребенка с этим психом…

-     Твоим братом, - в том же тоне перебил Люпин. Снейп скрипнул зубами так громко, что Люпин поморщился.

-     Пусть занимается теоретически, - приговорил Снейп после небольшой паузы. - И, Люпин - я больше не желаю обсуждать эту тему!

-     Северус, зелья невозможно выучить в теории!

-     Не рассыплется, будет учить!

Дверь открылась, и холодный голос Сольвейг Паркер произнес:

-     Ученики в замке.

Она посторонилась, пропуская Люпина, и слегка улыбнулась в ответ на его улыбку. И не подняла глаз, когда мимо нее проходил Снейп.

 

***

Первокурсники вошли взволнованной гурьбой; Минерва МакГонагалл остановила их посреди зала, там, где на стуле уже лежала старая латаная Шляпа.

Люпин не слушал, что поет Шляпа в этот раз. Снейп утверждал, что в прошлом году она повторяла ту песню, что пела в год их поступления; возможно, он был прав, в конце концов, трудно из года в год сочинять песню на одну и ту же тему. Правда, если ты - Шляпа, и больше тебе нечем заняться, то почему бы и нет?

Люпин улыбнулся сыну, сидящему за слизеринским столом - и как всегда на особицу (в прошлом году, узнав, в какой факультет Шляпа распределила Реми, Сириус пять минут растерянно хлопал глазами, а потом выдавил: «Нууу… Драко вот тоже закончил Слизерин…»), получил в ответ хмурый взгляд из-под челки и нашел взглядом Сольвейг. Дочь Драко и Гарри, выделяющаяся в толпе первокурсников платиновой волной волос, сжимала зубы так, словно ей предстояло подняться на эшафот, и упрямо смотрела вперед, на Шляпу. Рем украдкой окинул взглядом преподавателей - да, как он и ожидал, все глазели на нее. Флитвик залез на стул. Профессор Трелони созерцала девочку с таким видом, словно перед ней был смертельно больной человек, которому нельзя этом сообщать. Профессор Вектор что-то тихо объяснял молоденькой профессорше маггловедения, и оба тоже косились на Сольвейг. И, конечно, Снейп и Паркер не сводили с нее взгляда. Паркер смотрела так, как и полагается крестной - с волнением и одобрением. Снейп подпер подбородок рукой, другой рассеянно теребя прядь волос, и вид у него был какой-то… лиричный.

Меж тем началась церемония распределения. Иногда Люпин слышал знакомые фамилии, и тогда он отрывался от созерцания мандражирующей Сольвейг и переводил взгляд на очередного потомка. Девочку по фамилии Финниган Шляпа отправила в Рейвенкло. Мальчика по фамилии Флинт - в Слизерин - кто бы удивлялся? Буква «М» прошла без происшествий (Рем помнил, какой крови стоило убедить Драко, что «Поттер-Малфой» звучит лучше, чем «Малфой-Поттер» - на самом деле никаким особенным благозвучием первое сочетание не отличалось, но по здравом размышлении было сочтено, что фамилия героя в начале производит более приятное впечатление, чем фамилия Упивающегося Смертью). На букве «П» все насторожились.

- Поттер-Малфой, Сольвейг, - объявила МакГонагалл. Вскинув голову, девочка гордо прошла к табуретке. Люпин услышал, как негромко хмыкнул Снейп. Прошла долгая минута, прежде чем рот Шляпы открылся, и она громко - показалось, что гораздо громче, чем в предыдущие разы - выкрикнула:

- Слизерин!

- Ага, - в один голос сказали Снейп и Паркер.

- Гарри будет расстроен, - негромко заметил Люпин.

- Зато Драко будет доволен, - возразила Паркер. Они наблюдали, как за слизеринским столом приветствуют новую ученицу и как улыбается - словно солнце из-за туч - Волчонок.

 

Из-за стола Рейвенкло Сольвейг помахала Мара Финниган. Из-за гриффиндорского близнецы Уизли запустили бумажный самолетик. Начался пир, и галдеж заполнил Большой зал. Сольвейг ухитрялась одновременно есть, болтать с соседкой справа по имени Джоанна и с соседом слева по имени Кевин, улыбаться… А в голове ее вертелись первые строки первого письма домой.

 

Сайт создан в системе uCoz