Название: Драко Малфой и Невозможное счастье

 

Автор: Judith aka Jude (s_parker@rambler.ru)
Бета-ридинг: njally (nuance@fromru.com)
Рейтинг: от PG-13 до NC-17, slash, famslash, het
Жанр: мелодрама
Саммари: post-Хогвартс. Длинная и занудная повесть в нескольких stories, повествующая о жизни семейства Поттер-Малфой и их друзей, о том, как Северус Снейп обрел любовь и счастье, о том, что случилось с Люциусом Малфоем, о Сольвейг Малфой-Поттер, и о последней схватке с Сами-Знаете-Кем
Дисклаймер: ничего уже не принадлежит Роулинг, кроме нескольких имен и названий, но я по-прежнему не имею с этого ни гроша
Предупреждение: очень мало канонического ГП, очень много оригинальных персонажей, а также крайне негативное отношение автора к некоей мировой державе, которая слишком много на себя берет. Гражданам и просто фанатам США читать не рекомендую. Очень неполиткорректная история
Еще предупреждение: кто-нибудь обязательно умрет

История восьмая.

Защита от темных сил

У тебя аллергия на шоки,

У меня аллергия на ласки.

В эти черные-черные ночи ты не умеешь дышать.

Мы умоем друг другом друг друга,

Трогательные гимнасты,

по юному красному насту уже без тебя не поход

Д. Арбенина, «Аfрики»

Август 2011 г.

На столе дымились две чашки кофе. Драко, хмыкнув, взял пирожное и насмешливо посмотрел на Снейпа.

–         Традиции, да, Северус?

Профессор зельеделия поморщился.

–         Я не накачиваю тебя чаем, оцени.

–         Хм, верно, - Драко улыбнулся. – Так я слушаю тебя, Северус, что ты хотел сказать?

Снейп немного помолчал, глядя в свою чашку. Потянулся за сигаретами, перехватил нетерпеливый взгляд Драко – и отказался от своего намерения.

–         Чем думаешь заняться, Драко?

Малфой приподнял бровь.

–         В каком смысле?

–         В прямом. Чем ты будешь заниматься? У себя дома, в Имении Малфоев?

Драко пожал плечами.

–         Работать… наверное. Жить.

–         А вечерами?

Драко нахмурился и промолчал.

–         К чему я завел этот разговор, - Снейп откинулся на спинку директорского кресла и все-таки взял сигарету. – Мне представляется, что ты теперь будешь один, как сыч, сидеть в Имении и ждать поттеровских побывок. Не знаю, как тебе, а мне такой образ жизни был бы неинтересен. Не говоря уж о том, что тебе одиночество на пользу ни в коем случае не пойдет.

–         Почему это? - обиделся Драко. – Я люблю побыть один!

–         Драко, Поттер все равно не вернется раньше, чем через полгода. Ты же сойдешь с ума в ожидании.

–         Ты мне что-то хочешь предложить? – после небольшой паузы спросил Драко.

–         Да. Место в Хогвартсе.

–         Какое?

Снейп вздохнул, на сей раз раздраженно.

–         У тебя есть три попытки.

–         Что-то случилось с Люпином?

–         Поскольку Блэк, - Снейп поморщился – Драко знал, что это у нынешнего директора Хогвартса это безусловный рефлекс, - сделал примерно такую же нелепость, что и его крестный сын, я предложил Люпину провести несколько месяцев в санатории. За счет школы, разумеется, - он нахмурился. – Люпин сильно сдал в последнее время. Никто не знает, сколько живут оборотни, если их не убивают до тридцати лет.

–         Но Люпин-то больше не оборотень.

–         Но и не вполне анимаг. Он находится в симбиозе с волком. Примерно как его сын. А посмотри на Волчонка – чуть старше твоей дочери, а по всем признакам ему уже почти двадцать. Он даже среди семикурсников выглядит неуместно взрослым. Сколько он еще, по нашим, человеческим, меркам может прожить? Хорошо бы до пятидесяти. А Люпину уже больше.

–         Ты такой добрый в последнее время, - задумчиво произнес Драко, покачивая чашку с остатками кофейной гущи по часовой стрелке. – Ты не влюбился?

Он перевернул чашку на блюдце и лукаво посмотрел на Снейпа. Тот придирчиво изучал матово-черную поверхность своего кофе.

–         Влюбился, - констатировал Драко. – Чудо свершилось.

–         Помолчи, - отрезал Снейп. – Ты принимаешь мое предложение или нет?

–         Я женат…

–         Малфой!

–         Ладно-ладно, - Драко вскинул руки, сдаваясь. – Принимаю. Хотя я никогда не был силен в защите…

–         Достаточно силен, чтобы преподавать.

–         Да, подбор кадров в этой школе гениальный, - пробормотал Драко. – Северус, скажи хоть, мальчик или девочка?

–         Девочка! – рявкнул Снейп. – И это не твое дело!

Драко рассмеялся и перевернул чашку.

–         И что там? – поинтересовался Снейп после небольшой паузы.

–         По-моему, - задумчиво произнес Драко, - это означает скорбь, счастье и смерть. Именно в такой последовательности. Впрочем, я не уверен, - он со вздохом поставил чашку на блюдце. - Никогда не был силен в предсказаниях.

–         А на кого ты гадал? – спросил Снейп.

–         На Поттера, - ответил Драко мрачно.

***

Май 2013

Рема Люпина хоронили на том же кладбище, на котором больше года назад символически упокоился Гарри. Было солнечно и очень ветрено… Пока говорили прощальные речи, Драко отошел в сторону и присел над могилой Гарри.

–         Привет, любимый.

Бледные пальцы гладили темно-серый с прожилками гранит надгробия. Наличие могилы, думал Драко, должно означать, что человек умер. Другое дело, что он почти год не верил в смерть Гарри. Перерыл мир… Перепробовал все известные ему магические средства, Поисковое зелье в том числе. Снейп сказал, что зелье не срабатывает в двух случаях – если человек окончательно умер, или если он сам очень не хочет, чтобы его нашли.

–         Я так по тебе соскучился, солнце мое…

Наверное, если бы Гарри был похищен или что-то в этом роде, он бы хотел, чтобы его нашли. Даже если бы ему, скажем, память отшибло… все равно бы хотел, просто желание не было бы персонифицировано. Остается признать, что Гарри умер.

–         Интересно, настанет тот день, когда ты оставишь меня в покое?

Теоретически Драко знал, что боль от потери должна когда-то пройти. Ему даже хотелось, чтобы она прошла… Он устал тосковать по Гарри.

Гроб с телом Люпина опустили в могилу, и Драко подошел, чтобы бросить комок земли и цветок. Когда он отошел, отряхивая руки, к нему присоединилась Сольвейг.

–         Пап, Нора пригласила меня с девочками в гости…

–         Какая Нора?

–         Нора Лонгботтом, она в Хаффлпаффе учится…

–         А с какими девочками?

–         Блэйз и Мара.

–         Ступай.

–         Я, может, останусь ночевать…

–         Свяжись со мной вечером, решим.

–         Спасибо, папа.

А вот Лонгботтома комиссовали, с раздражением подумал Драко, глядя на Невилла. По состоянию здоровья. Какую-то он там рану получил…

И Сириус вернулся живой, и теперь, поскольку официально его приемный сын еще несовершеннолетний, остается его единственным опекуном. Так что, хотя война еще не окончена – да и будет ли когда? – он уже никуда не уйдет.

Сириус стоял над могилой с цветами в руках и, судя по его виду, понятия не имел, что ему делать дальше. Ему совершенно выбелило виски. Волчонок подошел сзади и несмело обнял отца за плечи.

И все-таки Люпин прожил долго, думал Драко. Для оборотня – очень долго. Умер на руках у любимого… Вот его мертвое тело, все его видели. Никаких сомнений, никаких терзаний, никакой надежды на чудо. У него взрослый сын – состоявшийся музыкант. А Сириус никогда не любил Люпина до безумия. Он скоро успокоится…

Чарли Уизли тоже вернулся живой. И они снова живут втроем – он, Билл, Блэйз… не считая многочисленных детей. Ни одной нормальной семьи вокруг, с горькой насмешкой подумал Драко.

Почему именно я должен был лишиться моего Гарри? Это нечестно…

Почему именно я должен жить в сомнениях и тоске, бояться новых отношений… потому что я не уверен - потому что я не могу поверить, что он умер?

Это нечестно…

–         Профессор Малфой?

Драко обернулся. Из-под длинной золотистой челки на него лукаво посматривал светло-синий глаз.

–         Прошу прощения?

–         Вы меня не помните, сэр? Я – Джеми, ну, Джеймс Кид, помните, я учился на седьмом курсе, в Гриффиндоре, в тот год, когда вы преподавали? Жаль, что так все вышло… мы  переживали, и еще из-за того что вы ушли – тоже… А зачем вы постриглись, у вас были такие чудные волосы… Я вот пришел сюда… профессор Люпин у нас преподавал долго, очень хороший был преподаватель, жалко так…

Драко нахмурился.

***

Сентябрь 2011 года

Хогвартс не особенно изменился с тех пор, как Драко был здесь в последний раз. Разве что другие лица, а так все осталось прежним – старые стены, портреты, сумасшедшие лестницы, галдящие дети, стайки девочек, толстые сумки и потрепанные книги…

–         Паршивый папенькин сынок!

–         Грязнокровый подкидыш!

Поневоле улыбаясь, Драко пошел смотреть, кто же так яростно разбирается друг с другом.

Один из спорщиков, высокий мрачный парень, казавшийся гораздо старше своих сокурсников, был Драко знаком – Рем Люпин-младший по прозвищу Волчонок. Второй, очаровательное создание лет семнадцати, златоволосое и картинно лохматое, с гриффиндорским значком на груди, выглядело так же нелепо, как смотрелась бы болонка, налетающая на страшного цепного волкодава. Без сомнения, быть мальчишке битым, если бы перед ним, раскинув руки, не стояла тринадцатилетняя дочь Драко.

–         Что, папочки нет, некому больше покрывать твои гнусные выходки?! – кричал блондинчик и пытался обойти Сольвейг, но она стояла стеной, да и самого драчуна хватали сзади за руки. Волчонок, великолепный в своей невозмутимости, прислонился к стене и насмешливо кривил губы.

–         Я понимаю твое горе, Кид, - насмешливо тянул он. – Твой папочка, надо полагать, зачал тебя в пьяном угаре, а мамочка даже не запомнила его лица… А может, слишком хорошо запомнила, потому и поторопилась избавиться от тебя.

–         Скотина!

–         Ублюдок.

–         Хватит уже! – закричала Сольвейг. Тут ее ткнула в бок вертевшаяся рядом полненькая девочка в очках, Сольвейг обернулась и увидела Драко.

–         Па… профессор Малфой…

–         Рад, что вы соизволили обратить на меня внимание, - холодно произнес Драко. – Насколько я могут понять, имеет место быть ругань в коридорах школы. Гриффиндор…

–         Это Люпин начал! – взвился блондин.

–         Это правда Реми начал, - со страданием в голосе произнесла Сольвейг и гневно посмотрела на зашипевших сокурсников. Волчонок хмыкнул.

–         Ваше обостренное чувство справедливости делает вам честь, - ледяным взглядом окинув дочь, произнес Драко. – Правда, вы только что наябедничали на своего друга… но это мелочи…

–         Я не… - завелась Сольвейг.

–         Гриффиндор наказывается на тридцать баллов за поведение мистера Кида, - перебил Драко. Мальчишка опустил голову так, что длинная челка почти закрыла глаза, и из-под волос посмотрел на Драко. – А Слизерин, - продолжил Драко, искоса глянув на блондина, - теряет пятьдесят баллов по вине мистера Люпина и мисс Поттер-Малфой. А теперь настоятельно рекомендую господам гриффиндорцам седьмого курса пройти в класс, потому что я не люблю, когда на мои уроки опаздывают.

После первого урока Снейп вызвал к себе Драко.

–         Позволь поинтересоваться, Малфой, что, как ты думаешь, ты вытворяешь?

–         В каком смысле? – удивился Драко.

–         В таком! Драко, ты преподаешь подросткам! Ты думаешь, глядя на тебя, они могут учиться нормально?

–         Да что я такого сделал? – возмутился Драко.

Снейп взял в руки перо и провел им по губам.

–         Вот это как называется?

–         О, Боже! – рассмеялся Драко. – Но я же не нарочно!

–         И не нарочно тоже не надо. Потому что еще пара таких уроков – и ты не будешь знать, куда деваться от жаждущих девчонок и мальчишек. Особенно, конечно, мальчишек…

–         Зануда ты, Снейп, - Драко подмигнул. – Небось знаешь, о чем говоришь?

–         Убью, - спокойно пообещал Снейп.

***

Май 2013 года

–         Вы мне так нравились тогда.

Тридцатилетний мужчина и юноша лет двадцати сидели в кафе, и младший из них размешивал трубочкой коктейль в стакане и, улыбаясь за занавеской золотистой челки, говорил.

–         Наверное, вы это понимали, верно? Наверное, вам привычно нравиться… Вы очень красивы…

И он застенчиво посмотрел на своего спутника.

–         Вы мне и сейчас нравитесь. – Мужчина усмехнулся. – Что здесь смешного?

–         Ты очень молод, Джеми.

–         Мне двадцать исполнилось недавно…

–         Это не много. Почему бы тебе не поискать себе сверстника, а, мистер Малыш? Мне казалось, ты неровно дышал к мистеру Люпину-младшему…

Мальчишка кривится.

–         С чего это вы взяли?

–         Да так, видел кое-что…

***

Декабрь 2011 года

На самом деле, это всего лишь напомнило Драко его самого и Гарри много лет назад. Ярость. Ненависть, что заставляет глаза светиться… Почему-то всегда кажется, что за подобным должно быть что-то большее…

Однажды он услышал их вопли – он шел из класса зелий к себе в кабинет и собирался повернуть за угол. Кричал, правда, только Джеми – Волчонок не срывался на крик никогда; чем острее была его ярость, тем тише становился голос. Наверное, боялся испортить свой музыкальный баритон.

А когда Драко уже завернул за угол, с удовольствием предвкушая очередное снятие баллов, крики неожиданно смолкли. И Драко увидел, что Волчонок – а он был почти на голову выше Джеми, шире в плечах, ощутимо сильнее и вообще выглядел старше, - вжимает блондинчика в стену и яростно целует. Глаза гриффиндорца были широко распахнуты – вряд ли он ожидал чего-то подобного… Мгновение спустя он заметил Драко и с силой отпихнул от себя слизеринца. Волчонок, выпрямившись, темным взглядом посмотрел на Малфоя, а Джеми опустил голову, за прядями волос скрывая покрасневшее лицо.

-        Двадцать баллов со Слизерина, мистер Люпин, - холодно произнес Драко. – Этим надо заниматься в закрытом помещении. И желательно – по окончании школы.

-        А Гриффиндору что, взыскание? – свистящим шепотом поинтересовался Волчонок.

-        И еще двадцать – за хамство!

-        А за попытку изнасилования?

-        Хотите быть исключенным, мистер Люпин? Надо полагать, собираетесь вогнать вашего отца в гроб? – Драко приподнял левую бровь.

Волчонок попытался прожечь Драко взглядом, но, хотя глаза у него и правда были волчьими, Драко испытывал на себе еще и не такое. Чуть слышно зарычав, Волчонок перекинулся и убежал легкой надменной рысью.

- И двадцать баллов с Гриффиндора.

***

Май 2013 года

–         Я так надеялся, что вы мне назначите взыскание, - Джеми улыбался. – Нет, этот псих мне никогда не нравился, на самом деле…

–         Но ты ему, похоже, нравился? – заметил Драко.

–         Может быть, - равнодушно отозвался Джеми. – Но мне нравился другой человек. И до сих пор нравится…

Он вытянул остатки коктейля и тихо произнес, глядя на дно стакана:

–         Я ведь специально пришел сегодня на кладбище. Мне так хотелось вас увидеть, мистер Малфой. Могу я задать вам нескромный вопрос?

–         Валяй.

–         У вас кто-нибудь есть?

–         А ты нахрапистый, Джеми! Всегда таким был…

Мальчишка улыбается…

***

Декабрь 2011 года

А было так, что однажды Драко все-таки назначил гриффиндорцу взыскание – после того, как тот на уроке неудачным заклинанием свалил люстру. Неудача была вызвана тем, что Джеми забыл сосредоточиться, любуясь своим преподавателем. Возможно, он даже набивался на взыскание…

Ну, Драко ему и устроил… Поскольку ему самому от присутствия Кида было не холодно и не жарко, он решил, что лучшим наказанием для приставучего мальчишки будет промаяться рядом с ним в течение пары часов. И пока Драко у себя в кабинете проверял домашние работы, Кид вытирал пыль с книжных полок и время от времени кидал на преподавателя призывные взгляды, которые упорно игнорировались.

Наконец Джеми подошел с Драко и оперся бедром о его стол.

-        Я закончил, сэр.

-        Отлично, можете быть свободны.

-        Но, сэр…

-        Что, Кид? – не поднимая головы, поинтересовался Драко. Тот нахально присел на край стола.

-        Сэр, вы бы могли просто вычесть баллы… Но вы мне назначили взыскание в вашем кабинете – неужели вот так и позволите теперь уйти?

Драко поднял на мальчишку смеющиеся глаза.

-        Как вы попали в Гриффиндор, Кид? По-моему, вы самый настоящий слизеринец!

-        Так я могу остаться, сэр? – понизив голос до шепота, спросил Джеми.

Драко хмыкнул.

Джеми мог бы поклясться, что преподаватель колеблется…

В этот момент за спиной гриффиндорца открылась дверь, и Драко резко спихнул его со стола. А потом Кид увидел, как расширились глаза Драко, как он вскочил со стула; забыв про стол, попытался пройти через него, но обнаружил препятствие, и, единым прыжком преодолев его, бросился к двери.

Там стоял человек с форменной военной мантии; и он раскинул руки, ловя Драко в объятия…

***

Май 2013 года

- Вы были так счастливы… - задумчиво произнес Джеми, вертя в руках трубочку. – Я подумал, что терзаю вас детской блажью… я как-то понял, что мне все равно ничего не светит, вот…

Драко сжимал свою чашку с остатками кофе так, что белели суставы, и смотрел в окно. Джеми протянул руку и осторожно погладил его пальцы.

-        Простите меня, сэр. Я, наверное, зря будоражу ваши воспоминания. Но мне так грустно, что вы страдаете… Я хотел бы вам помочь…

-        Иди, Кид, - отозвался Драко. – Не надо мне помогать…

-        Вы несчастливы!

-        Возможно.

-        Как же вы будете теперь жить, сэр?

-        Никак, - Драко холодно улыбнулся. – Моя дочь закончит школу и поступит в университет; я найду ей работу и жениха, а потом вскрою себе вены. Вас это не должно касаться…

-        Я так не могу… - беспомощно произнес Джеми. – Я люблю вас, профессор…

-        Ступай, Кид! – сердито прикрикнул Драко. – Хватит болтать глупости!

Снова упала челка, занавешивая от Драко нежное личико. Потом мальчишка встал, подхватил свою куртку и пошел к двери.

***

Декабрь 2011 года

О чем Драко мог думать в тот момент, когда увидел Гарри – лохматого, небритого, в замызганной одежде – на пороге своего кабинета? Уж, во всяком случае, не о мальчишке с его дурацкими приставаниями. Был Гарри, которого он едва не сбил с ног, Гарри, который выронил сумку и так крепко прижал Драко к себе, что мог бы, наверное, и задушить… Гарри, которого он, Драко, притиснул к стене, чтобы целовать до умопомрачения…

-        Драко… не одни… - выдохнул Гарри между поцелуями. Драко, не оборачиваясь, махнул рукой:

-        Кид, свободны.

Он не заметил, как мальчишка ушел. От запоздалой тоски разрывалось сердце, щетина Гарри кололась, его сухие твердые губы вслепую шарили по лицу Драко, мешали очки… Потом раздался визг:

-        Папа! – и Гарри, напоследок крепко и больно засосав губы Драко, выпустил его из рук и поймал рванувшуюся к нему Сольвейг. – Колючий… - прошептала дочь сквозь слезы, и Гарри, глядя через ее плечо на Драко и безумно улыбаясь, кивнул:

-        Колючий… Драко всего исцарапал, - и он, протянув руку, обхватил Драко за шею и притянул к ним.

-        Завтра пойдем в Хогсмид? – спросила Сольвейг у Драко. Она лежала перед камином и болтала ногами, а Драко, который все никак не мог избавиться от дурацкой счастливой улыбки, кружил вокруг столика, расставляя на нем тарелки, бокалы, раскладывая вилки…

-        Пойдем, солнце.

-        А куда пойдем?

-        А куда захочет Гарри, туда и пойдем.

Сольвейг улыбнулась – не Драко, а кому-то у него за спиной. Кто-то обнял Драко, пахнув земляничным мылом, и пробормотал на ухо:

-        Подрабатываешь домовым эльфом, Малфой? Как это мило…

Вместо ответа Драко откинул голову Гарри на плечо и позволил себя поцеловать.

Был ужин, были свечи, смеющаяся Сольвейг, красивый Гарри, что шутил с Сольвейг и улыбался ему, Драко; потом оказалось, что уже полночь, и Драко, взяв Сольвейг за руку, пошел провожать ее в подземелья.

Когда он вернулся, в кабинете было пусто и прибрано. Драко вошел в смежную с кабинетом спальню и увидел, что Гарри лежит на кровати и смотрит на него из-под волос.

Гарри ничего не сказал, просто откинул одеяло, и Драко вдруг стало жарко, и он с остервенением выдрался из одежды, не отрывая взгляда от обнаженного тела, что ждало его на кровати. Темное от нелетнего загара, похудевшее, ставшее жестким и окончательно мужским… прекрасное тело его возлюбленного.

Драко взял его зло и грубо. Вслушиваясь во всхлипывания, упиваясь стонами, сходя с ума от криков, он заламывал руки Гарри за спину, и кусал его плечо, и смотрел, смотрел, смотрел в запрокинутое лицо, в закатившиеся глаза, в закушенные губы…

Потом все кончилось, и он прижался губами к истерзанному плечу Гарри, вздрагивая и ловя ответную дрожь…

***

Имение Малфоев готовилось встречать Рождество; украсившись гирляндами, лунного цвета фонариками и гигантскими сосульками, оно поджидало гостей, радуясь тому, что хоть две недели в доме вновь будут звучать голоса, шуршать шаги и постельное белье, трещать дрова в каминах и хлопать пробки от шампанского. Умер плющ, что летом обвивал стены, замер парк, и ручьи в нем онемели, но снег устилал дорожки сияющим серебром в лунном свет, ночное небо было холодным и чистым, а мороз разукрашивал лица в цвета летнего заката.

На Рождество было шумно. Из своего санатория вернулся Люпин, и вместе с Сириусом и Волчонком они были приглашены в гости к Поттер-Малфоям. Приехали Чарли и Блэйз с Биллом и всем выводком детей; Джинни-старшая, в этом году отправившая родителей встречать Рождество на Гавайи, привезла с собой Шеймуса (он считался одним из сотрудников ее детективного агентства, но все друзья Джинни прекрасно знали, что Шеймус лентяй и держится там исключительно из-за хорошего отношения к нему владелицы); приехали Фред и Джордж с близнецами-младшими, чьи родители встречали это Рождество в Министерстве. Был Ксавье; были подружки Сольвейг Мара Финниган и Нора Лонгботтом.

Грохотали пробки от шампанского, грохотал фейерверк; потом Сольвейг выкатилась практически под ноги Гарри и Драко, торжествующе размахивая каким-то диском.

-        Я нашла ее! Нашла!

-        Что нашла? – усмехнулся Драко. – Свою первую любовь?

-        Нет! Ту самую песню!

-        Какую? – удивился Драко, но Сольвейг, уже не слушая, унеслась к музыкальному центру.

-        Маленький ужас моей жизни, - пробормотал Драко.

-        Ты ее любишь! – улыбнулся Гарри.

-        Ага, - выражение лица у Драко было таким, словно он съел фунт лимонов. – Я вообще мазохист, Поттер. Люблю тех, кто меня мучает.

И в этот момент зазвучала музыка.

Когда ты был раньше,

В глаза не мог смотреть…

Драко забыл дышать. Он не помнил этой песни. С того времени – с шестого курса – он нигде и никогда больше ее не слышал…

Ты – словно бы ангел,

И кожа – моя смерть…

-        О Боже… - произнес Гарри, как-то неуверенно улыбаясь.

-        Что? – тихо спросил Драко. Гарри смотрел на него в страшном смущении.

-        Эта песня… знаешь… мне всегда казалось, что она про нас…

Пушинкою легкой

Плывешь в небесах…

Ты так невозможен…

-        Давай потанцуем, а?

-        О… - Драко смотрел на Гарри. – Давай…

Хотел бы я тоже…

Но кто я – червь…

Кто я – странность…

Что мне, на фиг, надо здесь?!

Я не отсюда…

-        Да… - почти неслышно произнес Гарри. – Все про меня…

-        Про тебя… - шепотом согласился Драко.

В центре зала Сольвейг скользила под гибкую неуловимую музыку, похожая на грациозную лебедь…

Я наплевал на боль,

Хочу, чуть дыша,

Чтоб такое же тело,

Такая душа…

-        Ты так невозможен, - прошептал Гарри, склонившись к самому уху Драко. – Я когда-нибудь буду тебя достоин?

Драко вскинул на Гарри изумленные глаза.

-        Я?!

И вот она уходит прочь…

И вот она…

Прочь, прочь, прочь…

-        Проооооооочь! – вдруг отчаянно взвыла-вскричала Сольвейг и завертелась бешеным волчком; а над ней взорвались хлопушки, и сверкающие конфетти рассыпались вокруг девочки как хлопья снега.

И все, чтобы ты был счастлив,

И все, что хочешь ты…

Ты так невозможен…

Хотел бы я тоже…

-        Я хочу, чтобы ты был счастлив, - прошептал Гарри, зарывшись носом в волосы Драко.

-        Я счастлив, - возразил Драко.

-        Я хочу, чтобы ты был счастлив всегда, - ответил Гарри, и это походило на прощание.

***

Драко поднял руку и провел кончиками пальцев по взмокшему от пота виску Гарри.

-        Спасибо.

-        За что? – приподнял бровь Драко. – Что дал тебе возможность побыть мужчиной?

-        Малфой, заткнись, - ответил Гарри и полез из кровати.

-        Ты куда? – изумился Драко. Гарри смутился.

-        Ну… в душ и пижаму надеть…

-        Даже так? – Драко надменно скривил губы. – Что, так противно?

-        Драко! Я просто подумал, что Сольвейг…

-        Ты в своем уме, Поттер? Ей уже тринадцать!

Сольвейг было три года – как раз в год их свадьбы, когда Мэри дали расчет, и их дочь вынуждена была ночевать одна в своей комнате. Всю прелесть отсутствия няни молодожены познали в первую же свою ночь в супружеском гнезде – едва только они, взмокшие, но счастливые, собрались было вырубиться спать, раздался робкий стук в дверь. Они впопыхах натянули пижамы, и Драко открыл дверь. На пороге стояла Сольвейг – в одной ночной рубашке, огромные глаза полны слез.

-        Ты чего? – растерянно спросил Драко.

-        Страааашно! – взвыл ребенок и повис на шее у отца.

Пришлось срочно применять очищающие чары и укладывать ребенка в родительскую кровать.

В следующую ночь Гарри пошел в душ, а перед тем как лечь спать – надел пижаму. Пришлось Драко с тоскливым вздохом проделывать то же самое.

Сольвейг просилась к ним не каждую ночь. Но попытки заставить ее не делать этого вообще неизменно проваливались. Взять новую няню категорически отказывался Гарри. Применять суровые методы воспитания запрещал Драко. Приходилось терпеть…

Правда, вот уже лет с семи Сольвейг не проделывала ничего подобного. Поэтому неожиданный порыв Гарри Драко показался по меньшей мере странным. Но, видя, что муж настроен серьезно, Драко последовал его примеру.

Едва только их головы коснулись подушек, раздался стук в дверь.

-        Что у тебя было по Предсказаниям? – пробормотал Драко, выпутываясь из одеяла.

-        Так себе, - ответил Гарри. – Это предчувствие.

Драко открыл дверь. На пороге стояла Сольвейг, заискивающе глядя на отца.

-        Поправь меня, но, по-моему, взрослые девицы не должны спать с родителями?

Сольвейг молитвенно сложила ручки на груди:

-        Papa, s'il vous plait, permets-moi! C'est la derniere fois, je promets…[1] [1]

-        О, Боже… - Драко закатил глаза. – Заходи, вымогательница!

Улыбнувшись, Сольвейг скользнула в спальню, забралась в кровать и устроилась головой на груди Гарри. Драко лег рядом.

В темноте Гарри потянул руку и, прихватив прядь волос Драко, намотал ее на палец. Драко, перегнувшись через Сольвейг, чмокнул Гарри в губы, а потом – дочь в висок.

Сольвейг улыбалась в темноту.

Это была первая ночь нового, 2012 года.

***

Май 2013 года

-        Кид!

Мальчишка замер у двери, не поворачивая головы.

-        Вернитесь.

***

Январь 2012 года

Утро было снежным.

Проснувшись, Драко ощутил дыхание Сольвейг на шее. Она спала на боку, приоткрыв рот, и несколько секунд Драко смотрел на ее нежный профиль. Чуть подрагивали светлые ресницы. Прядки волос, упавшие на лицо, трепетали от легкого дыхания.

Приподнявшись на локте, Драко огляделся в поисках Гарри. Тот обнаружился возле окна – стоял в одной пижаме и смотрел, как густыми хлопьями, почти скрывая парк, валится с неба снег.

Драко, поеживаясь, выбрался из-под одеяла, подошел к Гарри и, обняв его, уткнулся лицом в плечо. Закинув руки назад, Гарри зарылся пальцами в роскошную гриву Драко.

-        Доброе утро.

-        Снег идет…

-        Я вижу…

Потом была минута – или две, или три… - неторопливого общения губ с губами и языка с языком, - пока хрипловатый со сна голос не позвал с кровати:

-        Эй…

Сольвейг лежала на животе, опираясь на локти, и смотрела на них сонно и весело.

-        А вы целовались…

-        Да что ты говоришь! – усмехнулся Гарри и, отстранившись от Драко, раскинул руки. Взвизгнув, Сольвейг сорвалась с кровати и повисла на отце, как обезьянка на пальме. Пройдя несколько шагов, Гарри развернулся и вместе с Сольвейг упал спиной вперед на кровать. Драко усмехнулся.

-        Иди сюда! – растрепанный Гарри вынырнул из вороха одеял и подушек. Драко помотал головой. – Ну, Драко… - Тот же ответ. – Тогда держись!

Он вскочил, подхватил Драко на руки и прежде, чем тот успел хоть как-то среагировать, повалил его на кровать.

-        Поттер!

Сольвейг завизжала и ударила Драко по голове подушкой.

-        Двое на одного! – возмутился Драко.

-        Это по-слизерински! – рассмеялся Гарри и охнул, потому что подушка Сольвейг опустилась на голову уже ему. – Эй, а это что такое?!

-        Двое на одного! – передразнил Драко, подминая Гарри под себя.

-        Слизерин против Гриффиндора! – завопила Сольвейг, в очередной раз замахиваясь подушкой. Ткань затрещала в ее руках, поползла, и подушка взорвалась ворохом белого пуха.

-        Снег… - произнесла Сольвейг, вскидывая руки. – Снег! – воскликнула она, переводя взгляд на родителей.

Тяжелые волосы Драко занавесью скрывали их лица. И на возглас Сольвейг никто из них не отозвался… Тогда она осторожно слезла с кровати и, выйдя из спальни, тихо прикрыла за собой дверь.

***

После завтрака собрались на лыжную прогулку. Правда, это было лишь название – на лыжах бежала только Сольвейг, без лыжни, по свежему снегу, то появляясь на виду, то скрываясь за деревьями, а Драко и Гарри неторопливо шли по дорожке.

-        Расскажи, как там?

-        Нет…

-        Почему?

-        Ну-у-у-у… это неинтересно.

-        Неинтересно?

-        Да. Скучно. Воевать вообще скучно… А мы даже не воюем – мы выполняем аврорскую работу. Следим за порядком, и все в этом роде…

-        Например?

-        Например, выкидываем пьяных солдат из бара, расследуем убийство одного солдата другим…

-        Ты писал, вас перевели в Англию?

-        Да уж… вообще-то, я не должен был тебе об этом сообщать.

-        Глупость какая! И ты, конечно, не скажешь, где именно вы располагаетесь?

-        Не скажу.

-        Поттер!

-        Я не могу.

-        Тут нас никто не подслушает.

-        Дело не в этом…

-        Черт бы побрал твою гриффиндорскую честность!

-        Драко…

Вскрик Сольвейг оторвал их друг от друга.

Дочь сидела в снегу почти у самой тропинки, увязив лыжу и неловко повернув ногу.

-        Что такое? – Гарри присел рядом с Сольвейг, приобняв ее за плечи. Драко, расстегивая крепление лыжи, сердито произнес:

-        Я тебе двадцать раз говорил, чтобы ты не убегала с дорожки!

-        Ногу больно, - сообщила Сольвейг Гарри. – Я не убегала, я каталась! Как кататься на дорожке, там снега мало!

-        Очень больно? – спросил Гарри. Драко тем временем расстегнул крепление и, стянув сапожок с ноги Сольвейг, стал осторожно прощупывать лодыжку.

-        Нет, ноет…

-        Не сломана, - сказал Драко. – Потянула или вывих…

-        Если вывих… - начал Гарри.

-        Не смей, - Драко взялся на второе крепление. – Так вывихи не лечат!

Гарри скорчил рожу его склоненной голове и подмигнул Сольвейг.

-        Я видел, - предупредил Драко, покончив с креплением и поднимая голову. Гарри и Сольвейг смотрели на него с одинаковой нежностью в глазах; Гарри улыбался во весь рот, а Сольвейг чуть кривила губы в той самой усмешке, которая на лице Драко была ехидной, а на ее – почему-то очаровательной.

Что-то внутри оборвалось. Что-то, смутно томившее его с утра, вдруг стало ясным и четким, словно вошло в фокус. В эту минуту Драко понял – все кончено. Это их последние счастливые дни. Лимит счастья, отпущенный на его жизнь, истек. Драко не был предсказателем; но сейчас, как и пятнадцать лет назад, на шестом курсе, в то день, когда отец отвел его к Вольдеморту, он точно знал, что счастье кончилось. Вышло. Истекло.

Слезы выступили на глазах сами; он не хотел их. Но вот – заполнили глаза, и он сморгнул, и они побежали по щекам, замерзая и пощипывая кожу. Что-то встревожено спросил Гарри; потом его руки обвились вокруг Драко, и Сольвейг зашептала в ухо…

Слезы кончились почти тут же, и рассудок, не в силах терпеть такое знание, истерически запрятал его под мыслями о том, что все это чушь, и все будет хорошо, и с его семьей не может случиться ничего плохого…

Драко поднял голову от гарриного плеча.

-        Что-то в глаз попало…

-        Плохой сон? – Гарри мягко отстранил Драко и легонько поцеловал его в губы. – Не хочешь рассказать?

-        Нет, - Драко встал, не выпуская руки Гарри, и тот поднялся следом.

-        Мои лыжи, - напомнила Сольвейг.

-        Ну их, - отмахнулся Гарри. – Идти сможешь?

Сольвейг пожала плечами, и тогда Гарри, высвободив руку из пальцев Драко, поднял дочь на руки. Драко стоял неподвижно, и длинные волосы полностью скрывали его лицо.

-        Драко…

-        Я в порядке, - он тряхнул головой, отбрасывая волосы за спину. – Пойдемте домой.

***

Май 2013 года

Из-под длинной челки, занавешивающей пол-лица, Джеми смотрел на Драко Малфоя. Короткая стрижка сильно омолодила его. В лице – в слегка нахмуренных бровях, в твердо сжатых губах – застыло выражение вечной обиды. Он курил, зажав сигарету в уголке рта, а перед ним снова дымилась чашка эспрессо.

Джеми чувствовал себя так, будто ему делают одолжение. Наверное, так оно и было… в любом случае, Драко окликнул его, вернул его… что бы там им ни двигало… о чем бы он там ни думал, глядя в окно…

-        Что во мне не так?

Джеми вздрогнул.

-        Что? Все хорошо…

-        Тогда почему ты уставился на меня, словно у меня змеи вместо волос?

-        О… - Джеми покраснел, опуская глаза. – Просто смотрел…

-        Какие у тебя планы на вечер?

Юноша растерялся.

-        На сегодняшний?

-        Да. А на какой же еще?

-        Ну… я думал… сегодня же похоронили профессора Люпина…

-        Что поделаешь?.. – холодный взгляд прищуренных серых глаз уперся в лицо Джеми. – Все там будем. Так что с планами?

-        Никаких, - тихо ответил Джеми.

-        Тогда пошли, - Драко встал, бросил на стол несколько купюр – Джеми не успел разглядеть точно, сколько и какого достоинства, но и беглого взгляда было достаточно, чтобы понять – больше, чем нужно за пару чашек кофе, - и двинулся к выходу.

Отгорел закат; они вышли в серые сумерки.

- Я знаю хороший ночной клуб, - произнес Драко, не поворачивая головы. – Поехали.

Повинуясь протянутой руке, взвизгнуло шинами затормозившее у тротуара такси. Драко пропустил Джеми вперед, вглубь салона, опустился рядом, хлопнул дверцей, называл адрес, и такси тронулось с места.

В клубе Драко уселся у стойки, заказал коньяк, а юноше махнул рукой – развлекайся, мол. Джеми, магглорожденному сироте, попавшему в Хогвартс из приюта, еще не доводилось бывать в подобных местах, и хотя ему и хотелось провести вечер с Драко, искушение оказалось сильнее, и Джеми пошел на танцпол. Впрочем, еще он приметил, что со стульев у барной стойки отлично видны танцующие – а танцевать Джеми умел, причем очень хорошо.

Он двигался вместе со всеми, гибко, изящно и чувственно, иногда ощущая на себе чужие руки, но не отбрасывал их, а, позволив себя поласкать, ускользал тенью. И искал взглядом Драко; но светомузыка, бьющая по глазам, не давала разглядеть темный зал.

-        Хорошо танцуешь, - отметил Драко, когда Джеми вернулся к барной стойке.

-        Спасибо, - ответил Джеми, садясь рядом. – А вы не танцуете? Я видел, как танцует Сольвейг, и подумал, что вы…

-        Только приватные танцы, - усмехнулся Драко. – Что будешь пить?

-        Я люблю «отвертку»… - неуверенно отозвался Джеми. Драко щелкнул пальцами, подзывая бармена.

-        Мартини с грейпфрутовым соком.

Они тянули напитки и молчали. Джеми не знал, что говорить своему бывшему профессору. А Драко, очевидно, не считал нужным разговаривать вообще.

-        Не может быть, чтобы ты и правда был таким невинным, как кажешься…

Джеми оторвал взгляд от своего коктейля и увидел, что Драко изучающе смотрит на него.

-        Эээ… - Джеми почувствовал, что краснеет. – Я не совсем понимаю, что вы…

-        Где ты живешь? – резко сменил тему Драко.

-        Я снимаю комнату в районе Кингс-Кросс… там неплохо… - пробормотал Джеми, опуская голову.

-        Ты очаровательно смущаешься, - холодно заметил Драко. – Ладно, поехали.

***

Больше полугода тому назад, в августе, Драко и Ксавье сидели в одном из летних кафе Лондона. Ксавье ел мороженое, облизываясь и жмурясь. Драко пил эспрессо.

-        Горячий несладкий крепкий кофе без молока в такую жару… - неодобрительно заметил Ксавье. – Это все равно что в смокинге ходить.

На Драко, по правде говоря, был не смокинг, а черные джинсы и футболка, но рядом с Ксавье в белых легких брюках с бахромчатым поясом и белой же рубашке с широкими рукавами и отложным воротничком, он смотрелся как ободранная ворона.

На выпад дяди Драко не ответил. Тогда Ксавье бережно погладил его руку.

-        Ты все еще продолжаешь поиски?

-        Уже нет, - после паузы ответил Драко.

-        Трудно найти то, чего нет, верно? – негромко спросил Ксавье. Драко снова не отозвался, и француз, вздохнув, произнес: - Он умер, Драко. А ты жив. Мне не нравится, что ты себя хоронишь вместе с Гарри…

-        А что прикажешь мне делать? – сквозь зубы поинтересовался Драко.

-        Отправляйся путешествовать, - пожал плечами Ксавье. – Или заведи любовника.

Драко хмыкнул, прикуривая сигарету.

После долгого молчания Малфой раздавил окурок в пепельнице и поинтересовался:

-        Серпентина совсем перестала появляться дома?

Ксавье передернул плечами.

-        Она развелась со своим мужем. Сейчас вроде в каком-то НИИ, работает в Греции, изучает наяд…

-        Хорошо устроилась, - фыркнул Драко.

***

Это был роскошный номер-люкс – Джеми он показался дворцом в миниатюре.

-        Неужели ты никогда не бывал в подобных местах? – вскинул бровь Драко. Джеми покачал головой, и Малфой фыркнул, как юноше показалось, недоверчиво.

-        Вы же не думаете, что я… - начал Джеми.

-        О, что ты! – пожал плечами Драко, наполняя бокалы ледяным шампанским. – Это я так, не обижайся…

Он побросал в шипучее вино кусочки ананасов и протянул один бокал Джеми.

-        Любишь шампанское?

-        О, да! – отозвался Джеми и сделал глоток. – Но такого я еще не пил…

-        Настоящее, - усмехнулся Драко. – Как и этот люкс. Нравится?

-        Очень, - кивнул юноша, прихлебывая шампанское.

-        Отлично, - Драко поднялся на ноги, отставив бокал в сторону, подошел к Джеми, схватил его за ворот рубашки и резко дернул к себе. От неожиданности Джеми выронил бокал, и шампанское пролилось на мягкий ковер.

Драко толкнул Джеми к кровати. Затрещала и порвалась футболка. Застучала по полу вырванная пуговица джинсов. Взвизгнула молния.

Джеми упал на колени возле кровати, запутавшись в собственных наполовину снятых штанах. Драко схватил его за запястья и прижал руки к покрывалу.

Вообще-то, Джеми считал, что любит грубость. Но когда за спиной прозвучало заклинание для смазки, он понял, что именно таким – больше похожим на изнасилование, чем на занятие любовью, - и будет его первый раз. Несколько мыслей вспышками пронеслись в голове. Отказать? Пошлет, и больше никогда… Но Драко, его мечта, неужели такой должна быть первая ночь с ним? Сказать, что он – девственник? А если Драко не захочет возиться?..

Ни одна из мыслей не была додумана – Драко вставил ему до конца, без подготовки, одним плавным движением.

Джеми задохнулся и вцепился зубами себе в плечо, чтобы не заорать от боли, разорвавшей его пополам. Но слез сдержать не смог – они обожгли веки, словно кипяток. Он попытался расслабиться. Не вышло. Бессознательно его тело стремилось прочь от боли, но одна руку Драко охватывала бедра Джеми, а вторая – по-прежнему вжимала запястья в кровать.

Он двигался в Джеми, и двигался, и двигался, и юноше казалось, что это никогда не кончится… Он старался не всхлипывать, но не всегда удавалось; Драко же лишь хрипло дышал у него над ухом.

Малфой кончил и на мгновение прижался грудью к спине Джеми, словно отдыхая. Он даже не разделся.

Когда же он отстранился и поднялся на ноги, Джеми, уже не в силах контролировать себя, сполз на пол и сжался в комочек, притянув колени к груди. Слезы текли безостановочно. Внутри раздирало пульсирующей болью.

Чужая рука отвела волосы от его лица, и нахмурившийся Драко заглянул Джеми в глаза:

-        Это первый раз?

Джеми чуть заметно кивнул. Драко сощурился.

- И ты промолчал?

Джеми закрыл глаза и затрясся в рыданиях.

Он едва понял, что его подняли на руки и устроили на кровати. Что-то коснулось там, и Джеми забился, пытаясь увернуться. Теплая рука тяжело и успокаивающе легла ему на спину.

- Это палочка, малыш. Я не очень силен в лекарской магии, но обезболивающее и заживляющее заклинания знаю. Лежи смирно, хорошо? Больше не будет больно.

Слезы потекли снова, и снова у Джеми не оказалось сил их удержать. Потом его подняли на руки и куда-то понесли. Зашумела вода. Его поставили на ноги, объятия разжались, и Джеми начал оседать на пол под теплые щекочущие струи, но его тут же подняли и прижали к чужому телу. Джеми тихо всхлипывал в быстро намокающую рубашку.

-        Успокойся, - властно приказал Драко. – Извини, я повел себя грубо. Больше это не повторится.

-        Ты не хочешь больше меня видеть? – Джеми поднял голову. Драко в промокшей насквозь одежде смотрел на него немого раздраженно и чуть-чуть – заботливо.

-        А ты хочешь? – он приподнял бровь.

-        Я люблю тебя, - конечно, это не должно было звучать так жалобно, но… как вышло…

-        О… - сказал Драко.

Чуть позже, уложив Джеми в кровать, Драко сказал:

-        Мне надо возвращаться домой. А ты спи. Номер снят на двое суток, так что завтра ты останешься здесь. Я буду в течение дня. Заказывай что хочешь. Где ты работаешь?

-        Я… - Джеми растерялся, ошеломленный столь неожиданным напором.

-        Впрочем, неважно, - перебил Драко. – Я найду тебе место получше. А пока – спокойной ночи.

***

Пару недель спустя Джеми Кид переехал из своих меблированных комнат в большую квартиру на Пиккадилли.

Еще через неделю он работал в секретариате Министерства магии

 

 [1] Папа, пожалуйста, позволь мне остаться! Это последний раз, я обещаю…

 

Сайт создан в системе uCoz