Название: Трудности
жизни.
Автор: E-light (E-light@mail.ru)
Пейринг: Драко/Гарри
Рейтинг: PG
Я его сразу заметил. Шел по улице – решил
прогуляться по маггловскому Лондону – и увидел у стены.
Сначала просто не поверил глазам, нет,
галлюцинаций у меня не было, но Малфой в такой роли кого угодно мог убедить в
начинающемся душевном расстройстве, а у меня еще и предрасположенность имеется.
Послевоенный синдром. Звучит, как «мужчина, вот ваша бутылка виски, только
стулья не ломайте и из окна не выпрыгивайте».
Так нет же, это был он. В сетчатой майке,
Гермиона назвала бы ее вульгарной, мне она показалась ничего; в кожаной куртке
и черных кожаных штанах. Олицетворение продажности, тут даже грим не надо было
видеть, чтобы убедиться. Среди галок, ожидавших свой кусок счастья в денежном
эквиваленте, он смотрелся лебедем – белым, несмотря на свой прикид. А может,
благодаря ему.
Кожа просвечивала сквозь ромбы сетки, в ухе
покачивалась серьга, глаза подведены серым. И нога – согнута в колене, каблук
упирается в стенку.
И это был Малфой. А я думал, что разучился
удивляться. Поистине, неограниченны возможности человеческой психики.
У стенки – на панели – рядом с ним стояли
одетые похоже мальчики, стиль их неуловимо объединял. Огромный черный «седан»
закрыл мне обзор, но когда он отъехал, Малфой остался на месте.
Я почувствовал себя больным, старым и
усталым. Ведь есть же разносчики газет, мойщики стекол и официанты. Кем надо
стать, чтобы опуститься на самое дно?
Послевоенный синдром. Иногда мне кажется, что
оправдание звучит не диагнозом, а жалкой отмазкой. Он бьет жену, он выбросился
из окна, он хватает вас за пуговицу на улице и заплетающимся языком, при толпе
магглов, начинает говорить: «В-вот мы, в-ветераны…»? Расслабьтесь, стойте
спокойно и слушайте. Он знает, что принадлежит к потерянному поколению, а
значит, имеет право требовать от общества благодарности.
Я зябко поежился – март далеко не теплый
месяц – поднял повыше воротник и засунул руки в карманы. Возможно, когда-то,
давно, очень давно, год назад по объективному и век – по внутреннему времени я
бы и подошел. Позлорадствовать или спросить, чем помочь, не знаю.
Но нынешний я собрался пройти мимо. В конце
концов, у меня тоже послевоенный синдром. И тут подъехал белый «ситроен» с
тонированными стеклами. Малфой оторвался от стенки и подошел, и я смотрел на
них вместо того, чтобы идти. Похоже, о чем-то они не договорились: в цене не
сошлись, наверное: Малфой взмахнул рукой и стал отходить.
… они выскочили из машины, один с переднего и
двое с заднего сидений, и передний успел перехватить моего бывшего врага,
схватить за локоть, но тот вырвался и бросился бежать.
Прямо на меня.
Представьте сцену. Грязная, слякотная улица,
освещенная тремя фонарями, столпившиеся испуганной кучкой хаслеры – на заднем
фоне, бегущая жертва и за ней – трое отморозков, уверенных, что никто не
вмешается.
Они и не поняли, что их ударило.
Я глянул на лежащие на земле тела (нет,
только Ступефай, но качественный – даже подняться не пытались), на замерших
статистов, сказал коротко: «Обливиате», и развернулся к Малфою. Тот стоял,
дрожа – недалеко бы он убежал на таких каблуках, вскинул на меня растерянный
взгляд…
- Пойдем, - сказал я.
Можно было соврать, что я пожалел жертву.
Вмешался из врожденного благородства. Но зачем? Есть одна штука, которую дает
послевоенный синдром – здоровый цинизм. На самом деле, это всего лишь
готовность быть с собой откровенным.
Я вмешался потому, что сработали вбитые в АД
рефлексы. Рука, жест, заклинание. Радость от лицезрения поверженных врагов.
Я их сделал, сделал. А вот почему я привез
Малфоя в дом на Гриммаулд-плейс…
Ну, не на улице же это чудо в коже оставлять.
Мы в ответе за тех, кого спасли для этой гнусной жизни.
Что с ним делать, я абсолютно не представлял.
Отпоить, дождаться, пока пройдет шок, и отправить домой на такси.
А мне еще писать отчет о нарушении порядка
использования магии в общественных местах. С минуты на минуту прилетит
министерская сова с квитанцией. Малфой, как и в школе, как и во время войны,
доставлял мне одни проблемы.
Я смотрел на то, как он пьет, обжигаясь,
горячий кофе с коньяком. Ну, что ж, хотя бы блеск с губ стер.
- И как ты дошел до жизни такой? – задал я
риторический вопрос.
Он вскинул голову:
- Тебе что, правда, интересно?
А ведь что-то в нем от прежнего Малфоя
осталось. Раздражительность и высокомерные интонации в протяжном голосе.
«Привет, Поттер, а я никуда и не уходил».
Пожалуй, мне это нравилось: вместе с
привычной злобой я почувствовал облегчение, и – нанес удар.
- Сколько ты берешь за свои услуги? Я могу
рассчитывать на ночь?
Он побледнел. Отставил чашку с кофе, сказал
чужим, севшим голосом:
- Мне пора… Спасибо за помощь, я очень
признателен. Меня дома ждут…
И тогда я его отпустил. Даже денег дал на
дорогу. Это помимо штрафа, что мне пришлось заплатить за неправомерное
использование магии. Иногда я удивляюсь, как дорого нам обходятся порывы
благородства.
Почему я на следующий день гулял мимо того же
места, не знаю. Ноги сами понесли. Хотя нет, вру. Первое правило здорового
цинизма: не ври хоть самому себе.
Я хотел убедиться, что Малфоя там нет. И,
конечно же, он был.
Не понимаю, что заставляет мелких хаслеров
так рисковать.
Я смотрел на него с противоположной стороны
улицы: тот же прикид, та же поза, ну, может, оглядывается он по сторонам
гораздо чаще и с явной тревогой.
Я подошел к их стайке: его глаза расширились,
когда он меня увидел.
- Так сколько ты берешь за ночь? – тихо
сказал я. Мое благородство обошлось мне в сто фунтов. Впрочем, кто говорил, что
быть хорошим человеком – недорогое удовольствие?
Надо было предоставить Малфоя своей судьбе. И
дементор меня побери, если бы я так не сделал – молчите, молчите, что я Гарри
Поттер, должный спасти всех заблудших и запутавшихся: кто не спасся, я не
виноват… но мысль о подонках, разогнанных вчера на улице (а завтра или
послезавтра они придут вновь и получат свое), обжигала мозг раскаленной иглой.
«Я не для того тебя спасал, чтобы ты подох», - любимая присказка Рона, когда он
тащил меня на спине по закоулкам: мы убегали от Упивающихся.
Если хотите, я был просто эгоистичен, не
желая, чтобы плоды моих трудов пропали зря.
- Ты хоть понимаешь, чем рискуешь? – спросил
я.
- Мне надо платить за квартиру, - ответил он.
– И есть. И кормить отца.
Из него получился хороший секретарь: ему даже
удалось разобрать мою почту. Маги со всех концов страны писали: «Ты наш Герой»,
«Спасибо!», и «Если бы не ты…». Пригодилось, что он знал итальянский и
немецкий.
Он отвечал организациям («Мистер Гарри Поттер
не посетит наш клуб на семидесятилетие города?»), репортерам («Интервью к
праздничному номеру!», «Что любит есть национальный герой?»), фанатам и
фанаткам («Очень-очень-очень прошу, Вы не пришлете мне автограф? Пожалуйста! Я
умру без этого!!!»). До обеда он ходил на курсы, где учился, кажется, на
бухгалтера, ну а после садился за мою корреспонденцию.
Платил я ему в обрез на квартиру и еду, и,
конечно, давал на курсы… да, доброта дорогое, таки, удовольствие.
Он многое знал. Неудивительно, если
учитывать, что в Хогвартсе он читал не только «Полеты с Пушками Педдл». Зато он
у меня никогда не выигрывал в квиддич. Может быть, поэтому и подался в
Упивающиеся?
Я поднял его дело в архиве Министерства.
Закрыто за недостатком улик. То есть, не убивал.
Иногда мне хотелось спросить, кто на нем
висит. Но, в общем-то, какая мне разница. Я часто вижу по ночам сны, где ко мне
приходят мои мертвые.
Зато он умел рассказывать истории про каждый
адрес в любой точке планеты. И бывшие безликими пергаментами свитки
разворачивались для меня в знойный Мадрид, где в полдень жизнь замирает в
сладостной фиесте, а магеадоры в плащах и широкополых шляпах убивают молодых
драконов одним взмахом меча; в оживленный Париж, где к горгульям с Нотр Дама
прилетают по ночам их настоящие подруги, рассаживаясь на крыше собора, словно
уродливые голуби; в задумчивую Венецию со скользящими по зеркальной глади
гондолами – а внизу в глубокой донной расщелине живет кракен, который однажды
всплывет и потопит этот водный город… Наверное, он побывал по всей Европе.
Самыми интересными были рассказы про
заповедник вампиров: он кривил губы в презрении, произнося имя графа Владислава
Дракулы – «единственный идиот, ухитрившийся засветиться перед магглами, теперь
ты понимаешь, почему мы считаем всех вампиров, оборотней и прочую шваль
недосуществами? они идиоты, просто идиоты…», но даже когда он кривил губы, он
оставался таким же привлекательным, и я…
Я просто склонился и поцеловал его.
До конца курсов ему оставался еще месяц. Они,
эти курсы, были двухмесячные.
И я не знал, что теперь делать… Это было
просто верхом бессмысленности и идиотизма: вытащить его с улицы для того, чтобы
сделать своей подстилкой. Вынудить спать со мной.
Ну, хорошо, пусть я не спал – сбежал из комнаты
сразу после того, как оторвался от его сладкого рта, ушел в растерянности
наверх и ходил, ходил по спальне, не зная, что предпринять, и что со мной
происходит…
К утру я принял единственно верное решение.
Он, как всегда, пришел после обеда: настороженный
и со скрытым беспокойством в блестящих лихорадочно глазах… Когда он прочел
документ, который я ему подал (заявление от имени Г.Д. Поттера на частичное
восстановление в магических правах), он вскинул голову и посмотрел мне в лицо.
Ямочка на его шее так соблазнительно
смотрелась в вырезе рубашки…
Мы окончательно расстались через месяц –
именно такой срок понадобился мне, чтобы провести через Министерство все
бумаги. Все думали, что я делаю это для своего любовника. Как бы они смеялись…
Ну, разве не прекрасная болезнь – здоровый
цинизм? Доброта обходится чрезмерно дорого.
И иногда я думаю – а может, мне стоило
остаться? Тогда, когда я его поцеловал?
Впрочем, здоровый цинизм подсказывает мне,
что лучше оставить все, как есть. Спишите это на послевоенный синдром.
ЭПИЛОГ
Из блокнота Драко Малфоя:
|
Расход |
Приход |
|
16 марта. Брюки кожаные, 1 п. – 50 ф. |
|
|
Куртка кожаная, 1 шт. – 60 ф. |
|
|
Топ сетчатый, 1 шт. – 40 ф. |
|
|
Ботинки на каблуках, 1 п. – 50 ф. |
|
|
Аванс за аренду машины, трех раб-в и водителя, 50% - 100 ф. |
|
|
|
|
|
17 марта. За аренду машины, трех раб-в и водителя, ост. 50% -
100 ф. |
17 марта. Деньги на такси – 30 ф. |
|
Плата за место – 50 ф. |
|
|
|
|
|
18 марта. Плата за место – 50 ф. |
18 марта. Деньги от П. – 100 ф. |
|
|
|
|
|
20 марта. Деньги на курсы – 500 ф. |
|
|
Зарплата (аванс) – 500 ф. |
|
|
|
|
|
1 апреля. Зарплата – 1000 ф. |
|
|
|
|
|
15 апреля. Просто так – 300 ф. |
|
|
|
|
|
17 мая. 50%-ное восстановление в правах. Ура! Ура! Ура!!! |
БАЛАНС: 2430 – 500 = +1930 плюс сумма
безналичной выручки (восстановление в правах)…
обведенное
много-много раз жирной чертой с нарисованными чернилами фейерверками:
ДРАКО! ТЫ ГЕНИЙ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!